Была зима. Деревья стояли голые, и не стыдились этого, да и вообще все было голо. Тишина. Только вороны и галки расхаживали под деревьями, друг друга не задевая, но и не давая украсть что-нибудь свое: корку хлеба ли, лежащую возле помойки, обертку от шоколадки, брошенную прошедшим школьником…
Была зима. Скучно.
Самая большая ворона взлетела на ветку. «Карр!» - сказала она.
Вороны подняли головы. «Карр! – Карр!» - стали отвечать они самой большой вороне.
Тут самая большая галка, оторвавшись от куска зачерствевшего хлеба, произнесла: «Галк! Галк!» - конечно, на ее птичьем языке это что-то значило. Галки дружно начали повторять за ней.
Поднялся невообразимый шум.
«Стойте! Стойте! Тише!» – каркнула самая большая ворона, - «Это кто здесь галкает?»
«Нет, простите» - ответила самая большая галка, - «Это кто здесь каркает?»
Обе птицы присели рядом и стали беседовать. «Вы думаете, ваше галканье красиво?» - спросила ворона. «А вы думаете, что каркаете лучше?» - ответила галка. «Мы поем!» - ответила ворона. «И мы поем» - ответила галка. «Но мы поем лучше, так что, помолчите!» - сказала ворона. «Да нет. Давайте поспорим, что мы поем лучше» - ответила галка.
«Хорошо. Вороны! Поем хором!» - скомандовала ворона. И все вороны стали каркать.
«Хорошо. Галки! Галдеть!» - скомандовала галка. И все галки начали галдеть.
Поднялся невообразимый шум, галк, карк.
Только к закату они утихомирились.
Но с утра все началось с начала.
Так продолжалось почти неделю, пока солнышко не растопило сугробы, и наружу стала пробиваться травка.
«Карр!» - пели вороны.
«Галлк!» - пели галки.
В этом гвалте никто не заметил, как из подвала дома, стоявшего рядом, вылез огромный кот.
«Мяу!» - сказал кот.
Все птицы мигом разлетелись. Но на «Мяу» этого кота из подвала стали выбираться другие коты и кошки. Всего лишь день было тихо. Сугробы под солнышком растаяли. Веяло приближающейся весной.
Стемнело.
«Мяу!» - сказал старший огромный кот.
«Мяу!» - ответил ему другой.
«Это они-то думают, что умеют петь?» - рассмеялся старший кот. «Давайте всем покажем, как это нужно делать!»
И все коты начали такой концерт, что вороны и галки притихли. А может быть, и заснули от страха (дело было ночью).
Коты орали всю ночь. А утром к ним присоединились и вороны с галками. Вот уж тут началось…
Ветеран всех войн, которые только можно себе представить – Семен Денисович, держал у себя дома в клетке канарейку. И, хоть она пела изредка, шума в дом не допускал. А тут такое! И решил он проучить бродячих певцов, показать, что такое настоящее пение.
Было уже довольно тепло. Он открыл окно и поставил клетку с канарейкой на подоконник, на солнышко. И канарейка запела…
Что тут было! Коты – словно взбесились, вороны – словно разворонились, а галки – так те, просто огалтели.
Концерт продолжался несколько дней.
И вот, когда совсем солнышко стало припекать, вороны и галки охрипли, а коты осипли, далеко за деревьями, в кустах раздался мелодичный пересвист. Потом он зазвучал смелее. Потом еще и еще. В кустах запел соловей.
«Ну надо же, явился!» - прокаркнула самая большая ворона.
«В самое время!» - галкнула галка.
«А мяу-мы, только во вкус вошли!» - урчал огромный кот.
Но соловей пел. Все громче, яснее, увереннее.
«Да ладно вам!» - пропела канарейка. – «Давайте слушать его и одновременно петь свои песни!»
Семен Денисович лежал на своей кушетке и слушал удивительную, самой природой придуманную музыку: карканье ворон, галденье галок, ор котов, шум ветра, звук уходящей электрички, трели канарейки и пение первого за этот год соловья.
Началась весна.