В тарелке мира существуя,
На плоском дне себя ища,
Жизнь доказала, что живу я
Под покровительством плаща.
Как куколка в изнеможении,
В него завернут и забыт.
Мое сверхангельское пение
Не будоражит, не звенит.
Жую по нитке кокон-тряпку,
Трясусь за постоянность стен,
Как будто обзавелся грядкой
Для унизительных проблем.
По зернышку в свою гробницу
Сажаю завтрашним числом.
Меня когда-то звали принцем
И прочили, тряся веслом,
Дворец для встречи и обедов,
Гектары девственной земли,
Чтоб принимать чужих соседов
Для восхваления семьи.
Я отказался от наследства
Моих непрошенных коллег,
Которые плевались детством
И убирали пыль планет.
Как жаль меридианы мира,
Где правит та же суета,
Где люди бесятся от жира
Со своего же живота
И смотрят только на покровы,
Не обращаясь к глубине.
Они - вдовцы и даже вдовы,
Что верят истине в вине.
Без половины существуя,
На плоском дне себя ища,
Жизнь доказала, что живу я
Под покровительством плаща.
И, сжав потерянные плечи
Своей порезанной души,
Я понял вдруг: быть может, вечен
Тот миг, что заставляет жить.
Слыть половиной половины
Не каждому из нас дано,
Быть обаятельней павлина,
Носить Ясоново руно.
Но в вечном поиске ответов
Не меньше смысла, чем в любви.
Пусть умирают в Интернете
Отчалившие корабли.
А я пойду с трубою, с лупой,
С биноклем, сцепленным в зубах,
Искать минуту за минутой
На позабытых берегах.
И вот, в тарелке существуя,
На плоском дне себя ища,
Жизнь доказала, что живу я,
Что отделился от плаща.