Посреди жнивья

Я не люблю испорченности судеб,
когда жена вторая или муж.
Я не люблю, когда незрелый студень
трясётся, как красотки в Мулен-Руж.
Судить меня и верить в пониманье,
как в неосознание , нельзя.
Я был заметный и высокопарный
и - голоногий посреди жнивья.
Я не боялся колкости подонков:
трусливый нож, удар из-за угла...
Я не боялся госпитальных стонов
и русского "Была иль не была".
Мы никого не учим удивляться
светлу рассвета, искренности слов,
что вдруг Онегин или тот же Чацкий
нас перетянет в сущность тех веков.
Я не люблю испорченности судеб,
когда жена вторая иль страна
не станет, не умеет и не будет
упоминать чужие имена.
А вот - святые - это благо,
к судьбе они относятся зелО.
Я помню, как мне мама в детстве пела
про белое у аиста крыло...