эпиграф к авторскому роману "Лёд и пламень, или Великая сила прощения".
Ты играешь на арфе ушедших веков,
Сталь струн теребя,
Огонь давно погасших костров,
Пылает в твоих глазах.
Ты поёшь нам о том,
Кто был чист, как херувим,
Он велик был и в нём
Жизни бился родник.
Исцелять он умел
Светлым жаром души,
Но Зависти хмель
Отнял чистую жизнь.
И теперь неподвижны глаза,
Пустота отражается в них,
И уже никогда
Не забьётся сердце в груди.
Бледнолик, нем и бездушен
Ты бродишь как тень,
Воли чужой не нарушить,
Ты предан отныне тьме.
Не умея спастись от оков колдовства,
Живым мертвецом ты ходишь по свету,
И нету спасения от чар силы зла,
Отныне дороги нет к свету.
Ты отныне бессмертен,
В хладной стылой груди
Сердце мёртвое стынет,
Чувства все позади.
В руки меч ли вложили,
Иль упрямый резец,
Равнодушен отныне
Ты, оживший мертвец.
Ты, бесстрастный хранитель
Тайн предвечного зла,
Нет спасенья на свете
От оков колдовства.
Равнодушно взираешь
На кровавый разор,
Лишь приказ выполняешь,
Безразличен твой взор.
Но спасение купит любовь
Того, кого мучить прикажут,
В ком течёт родная кровь,
Брата родного, что слова не скажет.
Упрёком не засветятся глаза
За муки, что ты уготовил,
И лишь по щеке скатится слеза
За прежние дни твоей чистой неволи.
Когда ты был заперт как узник в темнице,
В стенах академии магических сил,
И мудрость, что на полках пылится,
Ты изучал, и этим ты жил.
Теперь ты проклят своими
За то, что не по воле вершил,
Навеки твоё опорочено имя,
Разве для этого жил?
Но будешь спасён от оков колдовства
Любовью и светлой душой,
И к жизни новой откроешь глаза
И следом пойдёшь за судьбой.