Утро, кричат вороны,
На площади возле двора.
Идёт весь в цепях мужчина,
На площадь, где смерть одна.
Сидит там король на троне,
Поодаль, весь придворный сброд.
Шагает сквозь толпу заключённый,
Под стражу на эшафот.
Идёт проклиная мир он,
Что сильно мирок весь прогнил.
Что он, не виновный вовсе,
Бредёт к эшафоту один.
Всё помнит, как будто в тумане,
Влетел в дом парнишка один.
В глазах сияла лишь жажда,
В руках лишь клинок один.
Накинулся тот парнишка,
Мгновенье, зарезал жену.
Подорвался со стула мужчина,
Не успел он спасти дочь свою.
Скрутил он ублюдка быстро,
Сбежалась тут стража в миг.
Парнишку увели отдельно,
Мужчину взяли в кандалы.
Лишь сидя в тюрьме узнал он,
За что его взяли в аркан.
Ублюбок убивший семью всю,
Монаршим сыночком вдруг стал.
Рыдал он с ночи до рассвета,
Слезам место есть в жизни быть.
Корил он себя за то, что,
Не смог он семью сохранить.
И вот он идёт со стражей,
Сквозь плотную, злую толпу.
Кричат, проклинают мужчину,
Убившего свою семью.
В тот миг стало всё вдруг ясно,
На него всех спустили собак.
И вот уже он убийца,
Хотя он и не убивал.
Увидев королевское ложе,
Монарх там и сын рядом с ним.
Улыбкой разлился слащавой,
Убийца, но нету вину.
Уже виден тот помосток,
Видны и палач и топор.
И рядом судья продажный,
Оглашает толпе приговор.
Встал тихо он на колени,
Кладя шею, на ложе пня.
И недав последнего слова,
Послышался громкий удар.
Летит голова на помосток,
И тело сползает с пня.
Казнён, снова невиновный,
На радость и пир короля.
Пройдут много лет, столетье,
Людей тех и нет давно.
Но так же казнят невиновных,
Подкупный вынося приговор.
И так же всё гибнут люди,
Кладя голову, на ложе пня.
И так же невинны придворные,
На радость и пир короля