***
Помидоры не зрели. Одна лишь картошка да лук.
Не до яблонь, когда по весне задавались метели.
Мирно стригли овец. Засевали пшеницею круг:
Серединою печь да иконки, чтоб видно с постели.
А в почёте меж окон был выставлен редкий коллаж
Нашей жизни-судьбы,
где приезжий раз в лето фотограф
Собирал из остатков, разбросанных всюду, витраж:
Ноги в цыпках. Собака. Колодец, чернеющий мокро.
Вот он Коля-матрос да Борисов в армейском своём.
Манька, Гришка да Васька
в углу на своих лисапедах.
А вот это москвички. Уставились как под ружьём
Над гробиной: прощанье
с Арсением, бабкиным дедом.
Были брага и шаньги. Не драки - частушки и мат.
И леса - не леса, а огромные мира подворья,
Где под ягоды брали ни много, ни мало – бурак.
И творилась там жизнь, как хлеба,-
без поспешности и суесловья.
Что ж так тянет туда в эту мокреть, куда без сапог
Не шагнуть. Где как символ прощанья -
согретый пирог из-за пазух.
Где у кромки дороги стоит нами узнанный Бог:
Деревенский остаток -
доверчиво ждущий нас август.
16.03.17