Глаза твои –
в миры цветные
двери;
и мысли так разнообразны,
но чисты…
Господь не ждёт,
чтоб ты в Него поверил.
Он
– знает! –
что в Него поверишь
ты;
и обратишь к Нему лицо
в горячий полдень –
как тот,
в траве,
на дёрн упавший лист.
А дёрн прохладен,
мягок и росист,
и он на сны благие
плодороден.
Разверзни грудь!
А веки
опусти… –
и жар померкнет.
Знай,
за облаками
перворождённая роса,
в густой сети.
Ты напои ей душу
щедрыми глотками.
Небесный круг –
ориентир.
А стрелки лгут,
пусть, даже если горизонт
в лохматых тучах!
Хоть человек,
скупой,
секундой мерит труд,
но мыслить он –
согласно Вечности научен.
Смотри…
уже
нещадный круг
поджёг зенит.
И дёрн потрескался,
а лист тот убиенный
края загнул
и спрятать норовит
от кары жалкие прожилки
жизни бренной.
Ты молишь дождь!
И на твои мольбы
струятся капли,
словно перемолвки
с Душой Господней.
Лужи –
лишь осколки,
оставшиеся,
чтоб ты не забыл
про Голос Бога,
ласковый и звучный;
про чуткий Слух Его
в галдящей суете;
про вечный Взор Его,
пытливый, безотлучный…
Его знамения,
простёртые везде.
Ты раб в узде.
Но сердце налегке.
Дыханье труб
небесных
вдалеке,
оно прерывисто
целует твои длани.
Пусть,
поцелуи эти нежные
так манят –
ты, всё равно,
не стой на сквозняке.
Позволишь раз
промозглым нитям
свежих вихрей
смотать в клубок
тугой
взъерошенную мысль –
и никогда ей,
тяжкой,
не увидеть высь
в конце Вселенной,
в век безветренной
и тихой.
С её конца,
сквозь толщу атмосфер,
узримо то,
что скрыто облаками;
глубокий космос
с необъятными боками –
свидетель времени
и скорой смены эр.
Ты часть его.
Но ты его весомей.
Он –
сотворённый
для тебя и для меня.
И, что для космоса
точнее время дня –
так это просто:
чтоб не скучно
и не сонно
у ног Господних
ему было возлежать.
Вот
вся загадочность
его существованья!
Давно сломали бы
систему Мирозданья,
но Мирозданье
проще строить,
чем ломать.
Ты в размышленьях
вытираешь пот со лба,
дань позапрошлого
оставив
летописцам.
Бог,
сквозь вселенные,
для каждого раба
переворачивает
новые страницы.
А на твоих, смотри:
уютный дом,
лучами тёплыми
окутанная башня,
на полках томики
про рыцарей бесстрашных
и про триумф людских сердец
над вечным злом.
Там взрослый ты.
И радость от побед
немой усталостью
легла
тебе на плечи.
Парит в мирах
свободным почерком сюжет
и мудрый взгляд
об их неровности
калечит.
...
А счастье с радостью
зависят от души,
в ней лишь плохое –
то приходит,
то уходит.
Умеет Бог
людские души ворошить,
но то, хорошее,
что в душах есть –
не тронет.
Так будь же счастлив!
Даже если ты на свете
один.
В безмолвии планет.
И не ищи
великий смысл
в моём куплете
–
его, увы, скажу тебе:
здесь нет…
как нет его нигде
за гранью сердца,
и нет похожих
и иных его проекций.
Хоть он в подробностях
народами воспет.