Я в городе… и вот - лечу, распавшись на частицы,
над Монферановым столпом и вижу ангела с крестом, лицо ниц опустившим.
Холодной бронзы теплота и небеса, и облака, и солнце редкое слепит –
Ангел над площадью парит…
Я покружилась и лечу… над кораблём на спице: как будто по волне плывёт!
Являет миру гордый парус! Корабль совсем не замечает, что никогда и никуда,
кренясь приплыть, не сможет он – прикован спицей как крестом!
А я лечу на солнца свет и вижу купол величавый, такой большой,
что умещает в себе Вселенной целый свет!
Под ним хотел лежать «отец», но грустен гения конец!
Лечу…, артерия Невы плоть разрезает городскую:
я над Васильевским парю и замысел творца смакую – Венеция должна быть здесь,
но вместо лодок и каналов, я вижу сонм машин всех марок,
что в городской черте живут и загрязняют воздух тут…
Вот снова Ангел, снова крест на куполе большом,
Хочу притронуться к нему – во что он облачён? Холодным, мрачным мнится он:
закован в тяжкий плен - свинцом!
Я отшатнулась сразу – вдруг застыла не дыша: а тут тепло идёт струёй от панциря свинца!
Не колдовство, не ворожба, а божия рука…
Я здесь посижу…, посмотрю на Неву … – она веной тёмной уходит к концу…
А там начинается моря простор, и, если взлететь высоко-высоко,
То город исчезнет, утонет в тумане, а я возвращусь из мечты и обмана.
Присяду на острове Заячьем тихо и буду смотреть на огромный шпиль снизу:
Там Ангел летит золотой над землёй! Подняться?! Не стоит! Он – страж городской!