прорастают шипы в ладонях, что за гиблое волшебство (?) я готов был к внезапной боли, жутким ранам, иль сверх того. но за дверью избы что вижу в необытном* глухом лесу (!).
отвоевывал сотни жизней, ну а душу едва ль спасу, возвращаясь в булатной шкуре невредимым с варганных мест. я и сам не пойму, как руки с выи сдернули хладный крест. след читаю по крови бычьей /стих молитвенный часослов/, так охотнику быть добычей, что закланно идти готов.
поврежден коренной рассудок, взор угрюм и взлохмачен вид, вышел зверем, но трое суток в бурелом шел, и цель достиг. за незапертой ветхой дверью обретенный очаг тревог- залегли под глазами тени у того, кто меня стерег и к себе привязал заклятьем, обрекая на вечный зов.
чью же, девочка, держишь ратью, чья в тебе расплескалась кровь, что к твоим я готов коленям прислониться, моля простить за чужие тела и лица, страсть которых сумел испить (?). но глаза твои - сто кинжалов, в них угроза, как день видна. для тебя - хоть под сердце жало, но не жертва тебе нужна и не преданность, что ценою ста предательств моих далась. мне б коснуться тебя рукою, так мучительна эта связь.
ворониха взмахнет крылами и берсерки взревут в лесу, долг окрасится платежами, наказание я снесу.
помнишь, девочка, ночь со мною, ты пуглива была, нежна (?)
но ответ не услышит воин, распрощается с ним княжна.
*необытный -(старославян.) скверный