Признать, прошла зима? Но может быть на сутки,
Иль будто на минутку. Весна! Назвать нам точно дату
Не могут бюрократы, и время бег меняет, туда, сюда
Как сложно это вычесть одно из двух количеств —
зима — весна.
Весна определяет, когда мы поменяем,
пальто и макинтоши, и зимние галоши,
на каблучки и куртки, наденем мини юбки,
и будем флиртовать.
Но лёгкие морозцы, пугают по утрам.
И тучи ещё серы, и ветры холодны,
и ждут машины даты, сменить шипы.
Но вдруг опять ненастье?
И злые холода вернуться снова?
И вьюга закружит.
И нас врасплох застанет, коварная зима.
Раздетых и изнеженных, с надеждами на встречу,
с цветами и стихами, готовых на любовь.
Как вновь не заморозить от таившие чувства,
ведь их уже не сбросить, как первый первоцвет.
И вдруг на луч весенний, из тайной тёмной щели,
где зиму проспала, упала с крыши бабочка,
вздыхая нежным тельцем, и трепеща от холода,
уселась на колоде, на ручку топора.
И отложив работу, я обмер отчего-то, и понял это знак:
Весна неотвратима, и значит справедливо, пришла весна.
Она сидела долго, сложивши свои крылышки.
И серые снаружи, они ещё дрожали,
как бы у глаз ресницы, не в силах разлепиться,
от холода и сна.
Но свет весны зовущий, согрел её теплом.
И распахнулись крылышки, загадочным цветком,
И буйство ярких красок, зажглось огнём.
Нельзя же в самом деле, что б бабочка проснулась,
в такие холода, зря.
И стало сразу весело, и радостно вокруг.
И серые прохожие, и грязные лужайки,
и голые деревья, и грязный талый снег
лишь резче оттеняли, то буйство, тёплых красок,
природой нарисованных на крылышках её.
Взлетела моя бабочка, и полетела ангелом
над городом моим.
И люди улыбались, они с зимой прощались,
и верили, что бабочка уже конечно знает,
что кончились морозы, пришла весна и можно
мыть окна и машины, любить и быть счастливыми,
писать стихи.