на море шторм в начале дня
но город спит - ему нет дела
что я обязан был понять
из песен, что сирена пела?
не так уж труден этот слог
скорее, просто непривычен
в тинктуре пройденных дорог
оставлен хоровод обличий
так гимнов гордых торжество
сменяет горизонт элегий
и Эвридика шепчет "стой"
но я не обернусь вовеки
где ныне остров твой, Сафо?
анклав беспечной Атлантиды
доджливый век наш - только фон
последних чертежей Эвклида
спи, Лобачевский, спи, Эвклид
фон заполняет все пространство
полынь средь сада Гесперид
и жажда слишком дальних странствий
в порту свой кофе пьет Фаон
ждут корабли восточный ветер
и голоса прибрежных крон
толкуют сны о долгом лете
я твой двойник, ты мой двойник
какая разница, покуда
обетование войны
здесь заменяет жажду чуда
несбыточна, но так светла
печаль словарных зазеркалий
что третий Рим, что первый бал
когда ты просто бурь искала
ты перепрыгнешь турникет
и следом полонез сыграет
есть родина, которой нет
а жизнь ведь только повторяет
да, жизнь пускает пыль в глаза
решает что кому здесь нужно
а ты не знаешь, что сказать
и мне даешь второй наушник
в ладонях соль и серебро
как больно и легко расстаться
с последней сотней на метро
прикосновенье твоих пальцев
о, сколько раз я говорил
с тобой - а после просыпался
смотреть как гаснут фонари
и распухают государства
вся горечь мира, вся тщета
в таких внезапных пробужденьях
минуты до утра считать
и жить по своему хотенью
все так - чем ближе я к тебе
тем одиночество пустынней
звезда, что светит нам теперь
империю назад остыла
весна, Эллада, турникет
мерцают ветреною пылью
конечен мир, но тот же свет
в тех поцелуях, что не сбылись
мы снова встретимся с тобой
в стране где оживает мрамор
и тот потерянный обол
верну я после переправы