Иисус из дерева, Ты так печален, что ж,
То кладбище и на старуху Ты похож.
Селяне в тряпку завернули тело
И ходят вкруг Тебя, молясь Тебе несмело.
Ковыль торчит из снега, лебеда,
И в дождь, и в зной народ спешит сюда,
Чтоб утром ранним преклонить колено
У трех стволов, к начертанному мелом
Отцу и Сыну и Святому Духу,
Знакомо и приятно это уху,
Бредут послушною нестройной чередой,
Несут покойников, коров на водопой
Пастух ведет, за ним бежит собака
По лугу пряному, реке и солнцу рада.
Ну а сегодня зимний день, простужен он и мглист,
И над Тобою дуба темный лист
Трепещет траурною лентой из венка,
И голуби, дрожа, галдят издалека.
Нахохлились на крыше клобуками,
Глаза святых мерцают светляками
На фресках, жухлых и ободранных, как кожа,
И кровь Твоя, Иисус, стекает на подошвы
Тех мытарей, что с детства тут живут.
Здесь монотонный труд стянул крестьян, как жгут.
Тела их высохли, и души их завяли,
Младенцы — мумии, и девы не познали
Любви невинной, лилии цветок,
До срока зрелость приняли, и рок
Над ними увядания витает,
Когда в них юность сладко напевает.
Нет, им, Иисус, не до страстей Твоих,
Сердца их выцвели, и жуткий холод в них,
Как в тех краях, где Дант блуждал когда-то,
Где Лимб сиял, ни в чем не виноватый.
Чужой порок Ты искупил сполна,
В награду волокли на кладбище Тебя,
Где праха сад и тишина глухая,
Фиалка мертвая, и лютик догорает.
Ты — дерева кусок, так говорят они,
Ты сделан плотником, таким же, как и Ты.
Иисус, проснись, отверзи им сердца!
Скинь ветошь ту убогую с Лица,
Что прячет плоть Твою и подвиг Твой скрывает,
Но вновь к утру старуха одевает
Платок на благодатное чело,
Вот только бы узреть оно смогло
Ту нищету, и скаредность, и муки,
Что дарят тут друг другу лишь от скуки
Сестра сестре, а дочери отец.
Проснись, Иисус, проснись же, наконец!
Слеза и пот струятся по Лицу.
Ты плачешь? Обличает наготу
Пустых небес Твоя молчанья сила,
И глаз царапает унылое светило
Свинцом и оловом больного, злого дня.
Иисус, забудь и вычеркни меня
Из книги жизни, если не пойму
Умолкших тайн святую простоту.