Как-то встретились с другом, а он говорит:
"Ты меня не поймешь, у тебя не болит!
Очень крепко и мирно ты спишь по ночам
И в твоей голове голоса не кричат.
Кулаки в кровь о стены ты не разбивал,
Отражение в зеркале не убивал,
Ненавидя уродство свое; может быть,
Тебе вовсе неведомо, что значит жить.
Ты не знаешь отчаянный, жалобный хрип,
Когда выжил с трудом и едва не погиб,
Пред тобой никогда пасть не скалила тварь,
Ты не знаешь, как душу морозит январь!
Ты не спал средь сугробов, как будто в гробу,
Чтоб от боли не взвыть, не кусал ты губу,
Ты не знаешь, какой у предательства вкус,
Не тянул на себе угнетения груз.
Ты не падал на темное, страшное дно,
Ты не знаешь, как больно, когда все равно
Людям всем, что вокруг, ты не прожил ни дня
В окруженьи преград - не поймешь ты меня".
И беззвучно в ответ другу я хохочу,
И решаю - пожалуй, опять промолчу.
Ведь не знает совсем он, о чем говорит:
У меня и скрипит, и шипит, и болит.
В своей жизни споткнулся я тысячи раз,
И я видел, как свет исчезает из глаз,
И я втоптан по уши был в самую грязь,
Но всегда поднимался, угрюмо смеясь.
Я блуждал в одиночестве вечность одну,
И случалось забрать мне чужую вину.
Уж поверь мне, друг мой, что бывал я на дне!
Задыхался на темной морской глубине!
Я терпел безразличие злых языков,
Я молил о спасеньи всех наших богов!
По дороге до Смерти друзей провожал,
И ты знаешь, я жил! Я ведь жил, я дышал!
Я не помню давно, что такое покой,
И хочу по-другому, но рок уж такой.
Я в своих же глазах лжец, уродец и вор....
Эх, хотел бы начать с другом я разговор.
Я хотел бы ему это все рассказать,
Только, кажется, он не готов воспринять
Мое слово; молчу, а ему все горит:
- У тебя не болит!
- У меня - не болит.