Ты сидишь на моей кухне под вечер,
Пьёшь кофе и бесконечно
Смеешься (но так бывает при каждой встрече)
И рассказываешь, как вчера на одном духу
(дыхании)
Стреляла сигареты пьяная, с глазами невинной овечки,
подходя к каждому первому встречному ,
А под утро ворошила старенькую труху и воспоминания,
Которые заставляли тебя испытывать злость,
Как тебе не спалось
И поэтому прогуляла учебу, забывая про все обещания начать её подтягивать,
Наливала чаю
И остервенело бросалась на встречу своим печалям,
Оставляя в прошлом свои чаяния.
Смотрела батл Чейни,
Иногда кричала.
Причмокивая, кушала отруби
И думала, куда бы отчалить.
Отчаянно
Накидывая идеи с попутками и частниками.
Измельчала проблемы до полного их отсутствия,
Заполняла своим присутствием
Всю комнату, и квартиру, и улицу.
Щурилась,
Поправляла волосы, нервничая, закусывая губу,
Когда он не отвечал.
Хотела спросить "почему молчишь",
Не спрашивала,
И он молчал
Опять.
И сингулярность ее любовного начала подсказывала,
Что нужно было вовремя промолчать.
Она привносила в мой дом не хватающую часть доброты и участия,
Засыпая,
Уставшая
После кучи дел,
Говорила "ты такая смешная".
И очень часто,
Разрываясь на мелкие части,
Чувственно восклицала,
Что это ещё не предел.
Милая девочка с длинными черными ресницами.
По утрам рассказывала, что ей снится.
Не любила пить через трубочку,
Мечтала жить заграницей
Или хотя бы в столице.
И пока у других в животе рождались бабочки,
С её живота взлетали птицы.
Девочка "сбрось все свои мешающие оковы",
Девочка, вызывающая доверие похлеще свидетелей Иеговы,
Курит сигареты с ментолом
И редко возвращается обратно.
Иногда глядит на меня с укором.
Она с чувством такта,
Но никогда не полезет в карман за словом.
Девочка "гадаю по Мураками и Полозковой
Пока бесплатно"
Просила у меня ключи от пустой квартиры, чтобы переконтоваться,
Ни на ком не сорваться,
Переждать эту ночь,
Оказывалась обесточена.
И когда не спится,
делала глупости.
И была очень и очень
Рада, когда эти глупости просыпались рядом.
Будто обнимали её взглядом
И топали прочь.
Лежа под одеялом, и шурша
Страницами своего дневника,
Под эгидой порыва эмоции
Не дыша,
Боясь мне помешать,
Писала стихи, вставляя в середину волнующий её вопрос.
И если говорить без прикрас
Про искренность её слез -
Я скажу, что кончики её волос
даже немного темнее, чем её душа.
Мне кажется, она боится бояться,
Ведь хрупкая, как посуда фаянсовая.
Много раз ошибалась, да и продолжает ошибаться,
Но не хочет с этим смириться.
Без очков не различает лица
И просто начинает улыбаться.
Играет роль Герды,
Но иногда как Злой Королеве хочется застрелиться.
Или раздеться и получить удовольствие от фрикций.
И сбросить все непосильное,
Но чтобы никто не сердился.
Моя дорогая,
Тебе всего двадцать,
А ты уже такая сильная..
Папа бы тобой гордился.