В душе моей был странный непорядок:
Виной тому шуршащий листопад,
И я ребят от книжек и тетрадок
Увел в багряно-золотистый сад.
А день осенний был на редкость славный,
И звал рябин карминовый убор.
О Родине, о самом в жизни главном,
Я начал необычный разговор.
И вдруг в тот миг над садом, в поднебесье,
От всех ржаных полей родной земли,
Прощальную затягивая песню,
печальные проплыли журавли...
И с запрокинутыми головами
Стояли, как во сне, мы наяву,
И трудно было выразить словами
Что думал каждый, глядя в синеву.
И я сказал им: «Родина огромна!
И этот куст, и клены у окна,
И этих журавлей угольник ровный -
Все - Родина! И Родина одна!»
Еще сказал: «Милее и дороже
На свете не найти другой земли,
Вот почему печально и тревожно
По ней тоскуют сердцем журавли...»