Цепью трехсотлетнею прикован.
К праху, в суд, напыщенности вздорной
Прячет,в дебрях,от насмешек-ворон
Саван свой, фиолетово-черный.
К блеску солнца, как вор, хладнокровный
Жмурит, скорбно,он карие очи
Помышляя как станет свободный,
Расстворившись в безликости ночи.