Несколько общих замечаний
Стихи на английском и немецком языке называются Lyrics, Lyrik. Поэт — Lyriker. Это значит, что поэзия — сугубо личное высказывание, даже если оно о политике или космосе. Но это личное высказывание не расчитано на личное потребление. Оно носит публичный характер и адресовано каждому, кто умеет читать. Поэзия — это виртуозная речь, адресованная каждому — Urbi et orbi. Личное через поэзию становится всеобщим. Поэтому личные любовные страдания авторов, равно как и их политические убеждения, не высказанные в общезначимой поэтической форме, не являются поэзией, они, скорее, относятся к внутреннему диалогу автора с самим собой.
Оценивая стихи тура, я решила не связывать их тексты с именами авторов. Не думаю, что я с кем-то из них знакома, но в имени всё же есть какая-то личная информация, хотя бы о том, мужчина это или женщина.
Оценивая стихотворение, я обращала внимание прежде всего на общий образ, созданный его автором. Потом, если это казалось мне важным, указывала на то, какими техническими приёмами этот образный эффект достигнут. В заключение я пыталась найти для текста общемировой контекст — если память мне таковой подсказывала. Для авторов, как мне кажется, это может быть очень важно: они получают фидбэк от читателя, узнают о том, как отозвалось их слово в чужом сознании. Например, в данной подборке есть два замечательных стихотворения о дереве. В одном случае это мистическое древо жизни: № 16 «Иггдрасиль». В другом, № 19 «Френд» — конкретное дерево в парке, с которым лирический герой «зафрендился» и обменивается СМСками, становясь по ходу дела свидетелем смерти и возрождения своего зелёного друга...
Мне понравилось в подборке больше стихов, чем я отобрала в шорт-лист**. Сделать выбор было нелегко. Я сожалею, что невозможно написать рецензии на все 37 стихотворений.
===========================================
1. ИРИНА РЫПКА «на лодочке» *
http://www.stihi.ru/2017/01/29/5153 отборочный тур для резидентов
будь мне иваном плыви по реке на моторной лодке
в беленькой вышиванке в красной косоворотке
днепр расходится шире волга стучится в днище
где-то здесь жили-были наши прабабки нищие
а над рекою вотчина десять саженей пашня
домики заколочены выйти на берег страшно
в небе играет солнышко жарит верхушки ёлок
громко бормочет колокол руки съедает щёлок
русь ты моя болотная жирная кровь ярёмная
не проплыви на лодочке мимо меня ерёма
По форме это народный сказ или фольклорный монолог-песня, от лица девушки, мечтающей о суженом иване-ерёме. Суженого ей должна принести моторная лодка («Алые паруса»).
Фон из исторических реалий: «наши прабабки нищие», многоводная река, то ли Днепр, то ли Волга, «русь ты моя болотная», и вышиванка — указание на украинскую культуру. Внутренняя рифма. Весь текст без знаков препинания, без точек и без больших букв. Как будто его вырезали из бесконечного, как река, потока бытия.
2. ГЕННАДИЙ АКИМОВ «За спичками»
http://www.stihi.ru/2015/03/25/5195 отборочный тур для резидентов
как говорил многомудрый Цой,
выходишь за спичками — возвращаешься с анашой,
судимостью, волчьим билетом, заячьим скосом век,
воспоминаниями длиной в тысячу мутных рек,
изо рта течёт иноземная белиберда,
а печальней всего — возвращаешься в никуда;
лучше сидеть в темноте, не разжигая огонь,
травку щипать на поляне, словно двуногий конь,
лениво слоняться по дому в одном белье,
плавать всегда в неброской одинаковой чешуе,
и тогда упокоишься с миром под сенью родных осин,
как говорил хитрожопый Цин.
Весь текст «За спичками» представляет собой рифмованные двустишия в рамках одного предложения, разделённого ровно посередине семиколоном. Знаками препинания он, в отличие от предыдущего стихотворения, разделён ещё и на секвенции — но не на строфы. Большие буквы только в двух рамочных именах собственных: Цой и Цин. Первая и последняя строка — атональные, на половину размера. В конце последней строки стоит точка. По синтаксису есть частичное сходство с предыдущим стихотворением «На лодочке».
Стих-шутка, стих-игра, в рамке «многомудрый Цой — хитрожопый Цин». В первой половине — сюрпризы, парадоксы и перемены, во второй — стабильность, неизменность и смерть. В образной системе важную роль играют реки, вода, плавание, и «изо рта течёт иноземная белиберда».
Так что же выбрать? Выйти за спичками и вернуться «в никуда», со всеми вытекающими, или лучше сидеть в темноте?
3. ПОЛИНА ОРЫНЯНСКАЯ «Муха в янтаре»
http://www.stihi.ru/2017/01/19/9347 отборочный тур для резидентов
Зима была корявой и скупой
на снег и синь, и солнце в этой сини.
Свинцовых туч болезненный припой
стекал на крыши, с крыш и между ними,
и чётких линий не было сто дней,
и света в мире не было темней,
и тьмы на свете не было тревожней.
Чего ждала? Не знаю. Ничего.
Не встретив, проводила Рождество…
Мне кажется, что я вот так, до дрожи,
всю зиму простояла у окна –
то гордо, то на всё готова, лишь бы…
И вечером была тебе видна
издалека, подсвеченная рыжим…
Бессмыслица… Как муха в янтаре…
Смешно и горько. Здравствуй и (тире)
входи же.
Стихотворение-сонет, хоть и не вполне классический, от лица женщины-автора:
«и света в мире не было темней,
и тьмы на свете не было тревожней» –
изящная, даже изысканная игра симметрии-ассимметрии высказывания, образа. Повторение союза «и» – семь раз на семь строк – создаёт ритмику, она отражает нарастание тревожности из-за ожидания, которое и есть тема этого условного сонета.
Эффект от созвучия: «до дрожи – лишь бы — рыжим — входи же». До дрожи — вне стандартной рифмы, только звуковая общность с другими шипящими. Весь дуктус текста наращивает волнение, напряжение, парадоксальность и разрешается в финальном: «Здравствуй и (тире) входи же». Но реальна ли эта встреча, этот хэппи энд? Или она происходит только в воображении лирической героини? И можно ли сказать, что встреча редуцирует все муки ожидания до уровня этого тире в скобках?
4. ИСХАКОВ АЛЕКСЕЙ «Механическое»
http://www.stihi.ru/2017/02/06/6014 отборочный тур для резидентов
Опираясь опереньем на воздушные потоки
механическая птица вымерзает до каркаса.
В атмосфере назревает смутный план антициклона.
Дом на северо-востоке
спит кирпично-жёлтой массой,
разметавшись этажами по лицу микрорайона.
На пятнадцатом светает, люди кончили недавно
механически сближаться, в циферблате мнутся сутки.
Громко цокает будильник под давлением пружины.
На развалинах дивана
прорастают две забудки.
Во дворе уже грохочет соло мусорной машины.
Ледяное время года разместилось на обложке.
Электрическая тяга гонит поезд-календарь.
Чай в стеклянном переплёте, подстаканник, мелочь ложки –
механическое счастье, дребезжащая деталь.
Об этом стихотворение можно сказать его же словами: это «соло мусорной машины». Или не мусорной, а музыкальной. Лексический и акустический набор выразительных средств отсылает к механической (не синоним плохой!) музыке, или не механической, но абстрактно-атональной, в которую включены бытовые, в том числе и механические шумы: может быть, это фен, или пылесос, миксер, постукивание столовых приборов по тарелке. В первой же строфе сразу выстраивается мелодия глухих и звонких согласных п, р, т, з, с: «Опираясь опереньем на воздушные потоки механическая птица вымерзает до каркаса».
=================
Образность:
в циферблате мнутся сутки;
На развалинах дивана
прорастают две забудки;
«поезд-календарь»;
===================
Выразительна и мелодика последнего двустишия:
«Чай в стеклянном переплёте, подстаканник, мелочь ложки –
механическое счастье, дребезжащая деталь». Целостность звукового и смыслового образа.
О чём это стихотворение? В нём есть визуальный образ: микрорайон, антициклон, самолёт в утреннем небе, кирпичный дом. Далее камера выхватывает одну квартиру на 15-ом этаже, где замерцал свет – и тут реальность кончается. Далее автор примысливает быт и событя за засветившимися окнами: рутинный механический секс, завтрак, когда вместо разговора машинально постукивают и позвякивают ложки, ледяной эмоциональный холод, беспощадное время – оно уносит жизнь со скоростью курьерского поезда.
Как поэтический контекст для этого стихотворения можно назвать стихотворение Рильке «Одиночество»:
Einsamkeit
Rainer Maria Rilke
Die Einsamkeit ist wie ein Regen.
Sie steigt vom Meer den Abenden entgegen;
von Ebenen, die fern sind und entlegen,
geht sie zum Himmel, der sie immer hat.
Und erst vom Himmel faellt sie auf die Stadt.
Regnet hernieder in den Zwitterstunden,
wenn sich nach Morgen wenden alle Gassen
und wenn die Leiber, welche nichts gefunden,
enttaeuscht und traurig von einander lassen;
und wenn die Menschen, die einander hassen,
in einem Bett zusammen schlafen m;ssen:
dann geht die Einsamkeit mit den Fluessen...
[Примечание И. Харисова
На русском языке есть немало переводов этого стихотворения, например:
Одиночество
Оно как дождь. Из пасмурного края
навстречу ночи с моря наплывая,
с земли оно, как туча дождевая,
уходит в небо, свыкшееся с ним,
и, падая, течет по мостовым.
И в час, подобный долгому недугу,
когда к рассвету тянется округа
и с горечью отталкивают руку
тела, не разгадавшие друг друга,
и люди, ненавистные друг другу,
в одной постели молят о покое,
растет оно и ширится рекою...
(перевод Анатолия Гелескула)
Переводы других авторов можно посмотреть в литературном дневнике Елены Ительсон: http://www.stihi.ru/diary/vyuga62/2016-07-17 ]
============================================
5. ДАНА КУРСКАЯ «Кажется, про яичницу»
http://www.stihi.ru/2017/02/07/10651 отборочный тур для резидентов
говорят, ее чувствуют как удар
с чем-то часто путают Божий дар
но ее не спутать в нервов тугой клубок
не сложить как жужелку в коробок
говорят, нависает штормом, бурлит рекой
а у нас февраль в окне и покой
а у нас в духовке брокколи и минтай
– Почитать тебе сказки Пройслера? – Почитай.
говорят... впрочем, пусть себе говорят
пусть у них она словно импульс или разряд
ведь у нас есть тоже своя беда
– Почитать тебе Антокольского? – Никогда!
но когда пора отходить ко сну
я мой смысл обретаю во всю длину
– Приготовить на утро яичницу? – Приготовь.
...если здесь не любовь, тогда что — любовь?
В первой строке божий дар — это любовь. Во второй — яичница. Парафраз на тему поговорки: Не путай божий дар с яичницей. Описание любви в возвышенных, но ставших банальными фразах представлено как безличное высказывание. Это говорит не автор, это говорят вообще, какие-то неназванные люди. Патетическим высказываниям о любви автор противопоставляет поэтизацию её обыденного выражения: «– Приготовить на утро яичницу? – Приготовь.»
Одну секвенцию я не вполне понимаю: это отход ко сну, и смысл во всю длину. Смысл не имеет трёхмерных параметров, разве что в юмористическом контексте, но здесь он не обнаруживается. Очень жаль, если эта длина появилась в строке только на потребу метрике, а не смыслу...
6. НИНА ЛЁЗЕР «Гвозди»
http://www.stihi.ru/2017/01/15/4910 отборочный тур для резидентов
Ты жил и был, назад не приходя,
а я училась не вздыхать, не плакать,
как будто я лежала на гвоздях,
а, может быть, на их неострых шляпах.
Терпела неспроста и потому…
и так, как на гвоздях терпел Рахметов.
Ждала, страдала. Сила этих мук
сильней, чем сладость радостных моментов.
Исчезнувший давным-давно – не гость,
а просто дух без плоти и без кожи,
но всякий раз я вешала на гвоздь
тот календарный лист, который прожит.
Учёт не прекращался ни на день,
всё становилось сором бесполезным.
Хозяйство сиротело без гвоздей,
булавок, кнопок и других железок.
Я злилась, ты мне виделся не брит
и не умыт, беззуб и не причёсан.
Но помнил гвоздь, что где-то есть магнит,
связь с полюсами есть… с земною осью.
Смотри, на стенке гвоздь, под ним – кровать,
не твой над ней портрет, вернее, возле… А
неё. И что о чувствах толковать?
Ржаветь им не пристало, чай, не гвозди.
Тема — переживания женщины, покинутой мужчиной. На эту тему написана как минимум половина всей мировой женской поэзии. Обращение женщины-поэта к этой теме настораживает: будут страдания и жалобы, будет банально, будет скучно, будет неловко, будет эмоциональный стриптиз, будет эксгибиционизм. Стихи, начинающиеся с Я или с ТЫ, для меня всегда под генеральным подозрением: в них не будет ничего нового. Вот это всё, к примеру, уже было:
«Я — гений, Игорь Северянин» (о.к., мы в курсе...);
«Я — Гойя» (А кто же тогда Гойя?)
«Я — колокол!»(да неужели?);
«Я рад молчать» (Спасибо!)
«Я — страница твоему перу» (А жаль, твоё перо лучше)
«Я — счёты» (sic!)
«Я вся — тона жемчужной акварели» (Wow!)
«Я — композитор» (А кто же тогда композитор?)
«Я — мяч полногласья и яблоко лада» (Аааааа! Караул!)
Надо признать, что стихотворение «Гвозди», хоть в нём и есть страдания, слезы и вздохи, не вызывает идиосинкразии. В нём банальное уравновешено юмором, ритмическим разнообразием (анжанбеман в последней строфе), образным соседством бытового и космического: «не брит и не умыт, беззуб и не причёсан... – но где-то есть магнит, /связь с полюсами есть… с земною осью». Мне кажется, что недопуск банального в этот конкретный поэтический текст – свидетельство личностной зрелости и мастерства автора.
9. СЕРГЕЙ ПАВЛОВ САНКТ-ПЕТЕРБУРГ «Старик»
http://www.stihi.ru/2016/10/21/3998 отборочный тур
Сказать про него: "старик", означало бы сделать ему аванс,
и даже просто сказать о нём, ведь, когда говорят о вас,
подразумевают какую-то плоть и дух – говорить есть о ком,
чего однозначно нельзя утверждать в нашем случае со стариком,
которому больше годится сравнение с неощутимым: звук
потрескивания патефона, запах гниющего пня, из двух
пожалуй, одно и не выберешь, кажется нет ничего, а то,
что есть – рудименты дыма, облако облачено в пальто,
хотя и пальто сохраняет лишь цвет, да нет-нет, норовит обронить
последние шероховатые атомы драпа, ворсинку, нить
в траву, где куски патефона с трудом отличишь от обломов пня,
где запах со звуком, своим новым другом (и каждый как будто бы пьян) –
в процессе распада, где яблони сада над ними шумят в мандраже,
молекулы облака (или же дыма) рассыпаны в виде драже,
к подножиям элементарной таблицы деревьев (чей штат не раздут),
лежат семенами, и есть основание думать — весной прорастут.
Деревья – химические индикаторы времени года,
черны (местами) по-вдовьи, а их нагота
преисполнена величины их траура. Голая скорбь свободы.
От века неволят темнеть реформы погоды,
превратности жизни, такие, к примеру, как смерть.
Безмолвен наследник империи яблонь, в саду ковыряющий дёрн.
Молчит и прапрадед его, оставляя сдвижной алюминиевый трон
стремянки. И свита придворных деревьев покорно склоняется над
правителем. Скипетром детской лопатки мальчик приветствует сад.
Сильное стихотворение. В сквозной линии от старика до мальчика — сложный паззл из образов, их символика приводит к разгадке — старик и мальчик (прадед и правнук) в яблоневом саду. Первые 16 строк — одно предложение. Далее фразировка мельче. Текст наполнен симптомами старости: потрескивающий патефон, запах гниющего пня, пальто сохраняет лишь цвет, да нет-нет норовит обронить в траву последние атомы драпа, ворсинку, нить.
Для этого стихотворения мало одного прочтения, оно не поддаётся чисто умственному или фонетическому восприятию — его необходимо воспринять и представить как целостность. В финале текст выдает яркую визуальную картину, почти кинематографической ясности. Весь текст — как бы дуга, протянутая от конца жизни (старик) к её началу (ребёнок), от трагичности конца до прелести начала, – в обратном направлении от логики самой жизни.
11. АЛЕКСАНДР КОПП «Последний вторник»
http://www.stihi.ru/2016/12/29/6168 отборочный тур
Зима. Декабрь. Последний вторник.
Снег за окном сугробит впрок.
Стоит с лопатой Ваня-дворник,
Угрюмо глядя на восток.
Что скрыто там за плотной тучей?
О чём кручинится душа?
– Эх, грамм бы сто, закуски жгучей, –
Да за душою – ни гроша.
За пеленой белесой видит:
В атаку гонят вновь «телят»…
Он не философ, не Овидий:
– А в тех ли прадед-то стрелял?
Отбросит мысли бесовские,
Лопату выставит как штык,
И, словно на бильярде кием,
Скоблит булыжник – «ширк-да-ширк».
Ещё чуть-чуть, буквально, днями
Семнадцатый нагрянет год.
И снова память облаками
Куда-то в прошлое несёт…
Юбиленый сюжет 2017 года.
Основная реальность: всё вернулось на круги своя — «В атаку гонят вновь телят»…
Основной вопрос: «А в тех ли прадед-то стрелял?»
Последняя строфа — страх перед повторением, страх перед прошлым ...
14. ЛЮБОВЬ ЛЕВИТИНА «Гамельнское. Исход»
http://www.stihi.ru/2016/05/25/7240 квота ГР за редактирование отборочного тура
I
Крысы
Небо дышит пылью и пахнет серой,
солнце – выжатый ананас.
Позади куражится город серый,
он всегда ненавидел нас.
Потому не спросит: зачем? куда мы?
Догорая, чадят мосты.
Мы уходим сомкнутыми рядами,
зубы-гвозди, крепки хвосты.
Поднимаем пыль на тропе ногами,
животами в траве шурша.
Каждый носит свой непрощённый Гамельн,
и не стоит его прощать.
В край, где в нежной музыке тонет слово,
мир по-своему нарекать
мы идём за дудочкой крысолова.
Не свернуть.
...Впереди река.
II
Дети
Небо дышит пылью и пахнет серой,
солнце – выжатый ананас.
Околдован звуками город серый,
потому не удержит нас.
Прибиваем пыль на тропе ногами,
невысокой травой шурша.
Смотрит вслед беспомощный сонный Гамельн,
нас научат его прощать.
Горько шепчет в спины попутный ветер,
опустился небесный свод.
Мы теперь уже навсегда не дети...
На волнах чародейных нот
в край, где в недрах музыки зреет слово,
мир по-новому нарекать
поплывём за дудочкой крысолова.
...Удержи на воде, река!
------
Согласно средневековой немецкой легенде, музыкант, обманутый магистратом города Гамельна, отказавшимся выплатить вознаграждение за избавление города от крыc, c помощью колдовства увёл за собой городских детей, сгинувших затем безвозвратно.
«Гаммельнский крысолов» – тема бесконечных стихотворных интерпретаций. Самая известная русскоязычная интерпретация — Марины Цветаевой:
«Злость тех, кто не сыт:
Се – годня рысит,
А завтра – повис.
(Кры – синая рысь).
Не сыт и не спит,
(Крысиная сыпь),
По сытеньким – прыг,
(Крысиная прыть).
Дом. Склад.
Съе – дят
До – крох.
(Крысиный горох).
У Цветаевой главный герой — крысолов (флейтист). У автора стихотворения № 14 главное — событие, а не характеры.
Уходят крысы — жертвы, они обречены на гибель. Они не прощают город Гаммельн.
Уходят дети — с тем же зачином, но «нас научат его (город) прощать».
И те, и другие знают о своей судьбе. Но крысы, согласно легенде, утонут в реке, а о судьбе детей есть несколько версий. У Цветаевой они тонут, в комментарии автора стихотворения № 14 они невозвратно исчезают, а есть ещё и версия, что через много лет эти дети уже взрослыми людьми будут обнаружены в дальних краях, и город Гаммельн об этом узнает.
И дети, и крысы в момент исхода видят свой родной город Гаммельн как некий библейский грешный Содом (или Гоморра?): пыльным, серым, с адским запахом серы, с чадящими мостами, с опустившимся небосводом, а над ним «солнце как выжатый ананас». (Если бы был «выжатый апельсин», то вообразить такое солнце было бы легче, чем «выжатый ананас». Может, потому, что выжатый апельсин видел каждый, а вот выжатый ананас едва ли).
Мне кажется, что в обоих вариантах легенды о Крысолове (Флейтисте) есть общее: и у Цветаевой, и у автора стихотворения № 14 музыка, гармония — это соблазн. Она может быть и дьявольской, и ангельской, но для человека её соблазн — неотразим.
16. ЮЛИЯ ДОЛГАНОВСКИХ «Иггдрасиль»
http://www.stihi.ru/2017/01/03/2631 номинатор международный поэтический клуб «Рифма»
В час недобрый, когда с головой накрывает упадок сил,
с недостижимой для взгляда кроны дерева Иггдрасиль
срывается птица, царапает воздух, садится тебе на плечо —
и начинает петь.
Если птичий язык распознал как родной — ты, увы, обречён.
Обречён молчать во веки веков и владеть ключом.
Молчать, даже если тянулся к небу, но пальцы попали в гниль
и на спину обрушилась плеть.
Птица, клюв наклонив, пропоёт, что Земля — это ком,
ком налипшей земли на корнях, что укрыты песком,
ствол томится в волнах, что дают свою зелень листве —
в ней покоится шар золотой.
В этом мироустройстве таится печальный ответ —
то, что мы испокон принимали за солнечный свет,
есть лишь сон, ибо тьма поутру распускается хищным цветком,
обволакивая слепотой.
Видят люди во сне, что летят над Землёй высоко,
что идти и бежать, и дышать — широко и легко,
дети видят во сне, что по дереву лезут вверх
и сидят на тяжёлых ветвях.
Рыбы спят — видят сны, как выпрыгивают из рек
и скользят в облаках, где идёт и бежит человек,
человек забирает руками, плывёт на восток,
обжигаясь о шар второпях.
Мрак дневной убивает живое — и множится гниль.
Каждый погибший становится семенем Иггдрасиль.
Вырастают деревья. Шатаясь, к плечу плечо,
из корней выплетают сеть.
Мой язык распознал как родной? Знай, что ты обречён.
Обречён молчать во веки веков и владеть ключом.
...Открывается дверь, за которой раскинулся лес Иггдрасиль.
Ты начинаешь петь.
______________
Иггдрасиль – мифическое Мировое Дерево, пронизывающее Вселенную.
Очень значительное, космического масштаба вИдение предмета, поэтизация человеческого сознания, способного мифологизировать окружающий мир, чувство единства человека и природы. В последней строке автор касается темы поэтического/мифологического языка, который для самого поэта и благо, и проклятие: если ты познал этот язык, ты теряешь язык обыденного общения. Перед тобой отворяются ворота в другой мир, и «Ты начинаешь петь».
Это стихотворение я ставлю на первое место в подборке.
===========================================
Примечания редколлегии БЛК
* Стихотворения лонг-листа рассматривались экспертом без указания авторства, под номерами. Полные ссылки на них восстановлены при подготовке обзора к публикации.
** Кроме стихотворений, вошедших в шорт-лист, Лариса Лисюткина выделила стихотворение
13. РИТА КРУГЛЯКОВА «Человеку»
http://www.stihi.ru/2016/06/23/6435 квота ГР за редактирование отборочного тура
и дала к нему следующий комментарий:
Поэтизация зачатия, внутренного развития человека, любви и будущего. Три 8-строчных строфы с рифмами по схеме:
А-А-А-Б-В-В-В-Б. Трёхкратные рифмы очень украшают мелодику стиха: он ощутимо требует для себя фоновой музыки и женского голоса…