На тридцать восемь беспокойных лет
Разбилась поднебесная шкатулка.
Мой Проводник из мира снов на свет
Ведёт меня по грязным переулкам.
Я вижу лёд с оттенком фонаря,
Полны значенья мысли и предметы.
И кажется во сне, что всё не зря,
Что я иду на самом деле к свету.
Во сне равны деянья и дела,
Сердца глухи, а лики – просто лица.
Мне жизнь являлась в облике орла.
Мне смерть являлась в облике волчицы.
Её дыханье – пепел и песок,
В её глазах застыли птичьи крики.
Но утром снова потолок высок,
Часы тревожны, безмятежны книги.
Снаружи то ли клёкот, то ли вой,
И никакой мучительной опеки.
А дни, ещё не прожитые мной,
Опять скрывают сомкнутые веки.