Сентябрь. Сорок третий. Простреленный ветер
Сочится дождями неделю подряд...
Под самое утро, уже на рассвете,
Зысы́пал окопы бризантный снаряд.
Рванули литавры небесного взрыва,
Пригнули к земле огневой бересклет.
В адажио ветра вмешался визгливый
Рассыпчатый цокот стальных кастаньет.
Четыре осколка: большой и поменьше,
Впились, точно осы, в промокшую плоть,
Прошив накануне заштопанный френчик —
Его доносить не провидел Господь.
Плеснула симфония огненной лужи,
Сорвав бесполезный святой амулет...
Тупыми штыками разряженных ружей
Вонзается в душу колючий квартет.
Взрывною волной, набежавшей вдогонку,
Расплющило рот — ни кричать, ни вдохнуть...
Четыре осколка — четыре шмелёнка,
Безжалостно жалят пробитую грудь.
Слабеет душа, наполняясь металлом,
Дрожит, понапрасну стараясь сберечь
Остатки дыхания. Мало-помалу
Становится алым поношенный френч.
И слышится в этом смертельном этюде,
Как рваные нити осенних стихий
На клавишах мокрой листвы без прелюдий
Играют крещендо в четыре руки...
Недавних бойцов отправляя обратно
В разверстую хлябь сладкозвучных небес,
Роняет природа кровавые пятна
В сырой, пожелтевший от жалости, лес.