Я убирала с дороги поэта.
Он переплакивал на чердаках
И, восходя на олимп табурета,
Вешался всласть на истлевших шнурках.
Мамки и няньки меня проклинали,
А у поклонниц его молодых
Груди любовной истомой стенали,
Стул нарушался и прыщился лик.
Зимняя ночь замороженной сливой
Скорбно глядела в окошко моё...
Очень хотелось быть просто счастливой,
Скинув года, как гнилое тряпье!