Пусть на родине были мы лишними,
Для чего приезжать – уезжать.
Под японскими серыми вишнями,
Что под дубом российским лежать.
Смерть и там, как везде, в эмиграции.
Кто виновен, что ты диссидент,
Из того, что осталось от нации,
Из того, что на данный момент.
Были доводы наши не вескими.
И не знали порой, что сказать.
Разве ж можно Рублёвскими фресками
Что-нибудь на Руси доказать.
Доказать что-нибудь кинолентами.
Не полезешь же к горлу с ножом.
Для чего надо быть диссидентами,
Коль не весело за рубежом.
Эх, российское небо высокое.
Звёзд, как гениев, просто не счесть.
Из японского города Токио
Донеслась долгожданная весть:
Что покончил навек с ностальгиею,
Что видать, отыскал, что искал.
Что Россия осталось Россиею,
Только, к счастью, уже без зеркал.
Уж чего бы с Рассеи не сталося.
Словно, розы на гроб донесло:
«Меж высоких хлебов затерялося
Небогатое наше село.
Горе горькое по свету шлялося
И на нас невзначай набрело».