Вроде поработали лопатой,
Только вновь он, как из гроба встал,
Кажну ночь является, проклятый,
Кажну ночь читает «Капитал».
И водой кропил, да всё без толка.
Поп чадил, молитвы бормоча.
Чуть задремлешь, тут антихрист, - только,
Бороду подстриг под Ильича.
Вождь вождём, как вылитый с плаката.
Сам ещё на май такой таскал.
И опять без продыху, проклятый,
До утра читает «Капитал».
Да маленько вроде погривастей.
И откель такое – не пойму.
Кроме тараканов из напастей
Никого не знал в своём дому.
Уж и спать ложусь с зажжённым светом,
Как зачнут о полночь гимн – крестом
Осеняю горницу. Да где там.
Тут как тут. Под мышкой третий том.
Вкус могилы ощущаю нюхом.
Хоть бы за собою что-то знал.
Я ж никто, ничто, ни сном, ни духом.
Даже цепи где-то потерял.
Ну, а он своё, что час мол близок.
Да ещё грозится на ходу,
Дескать, по Европе бродит призрак.
И его с собою приведу.
Мне куда с ним в свару лезть взаимну.
Кулачина, да и мордой хам.
Растворится к утрешнему гимну,
Аккурат по третьим петухам.
То и рад, что хилый, да не прямый.
Как бы нам собраться всем селом,
Да бродячий призрак этот самый
В гроб вогнать осиновым колом.
Сильный, – так шел бы до Миколы.
Были б все мы, как одна стена. –
Видит: разногласье да расколы, –
Он и торжествует, сатана.