Шри Ауробиндо. Савитри
Книга IV. Книга Рождения и Поиска
Песнь 1. Рождение и детство Пламени
Эпическая поэма Шри Ауробиндо «Савитри» основана на древней ведической легенде о преданной жене царевне Савитри, которая силой своей любви и праведности побеждает смерть и возвращает к жизни своего умершего мужа царевича Сатьявана. Шри Ауробиндо раскрывает символическую суть персонажей и сюжета древней легенды и использует ее для выражения собственных духовных постижений и свершений. При создании эпоса он ставил задачу выразить в слове высшие уровни Сверхсознания, доступные человеку, чтобы помочь всем духовным искателям соприкоснуться с этими уровнями и возвыситься до них. Результатом стала грандиозная эпическая поэма в 12 Книгах (49 Песней) общим объемом около 24 000 строк, являющаяся наиболее полным и совершенным выражением уникального мировоззрения и духовного опыта Шри Ауробиндо с его глобальным многомерным синтезом, а также самым большим поэтическим произведением, когда-либо созданным на английском языке.
Эпос «Савитри» представляет собой глубокий органичный синтез восточного и западного миропонимания и культуры, материализма и духовности, мудрости незапамятных веков и научных открытий настоящего, возвышенной классики и смелого модернизма, философии и поэзии, мистики и реализма, откровений прошлого и прозрений будущего. Здесь мы встречаем и поражающие воображение описания всей иерархии проявленных миров, от низших инфернальных царств до трансцендентных божественных сфер, и пронзительные по своей глубине и живой достоверности откровения немыслимых духовных реализаций, и грандиозные прозрения о сотворении мира, о вселенской эволюции, о судьбе человечества. Это откровение великой Надежды, в котором Любовь торжествует над Смертью, а человек, раскрывая истину своего бытия, побеждает враждебных богов и неотвратимый рок.
* * *
Шри Ауробиндо
Sri Aurobindo
САВИТРИ
SAVITRI
Легенда и Символ
A Legend and a Symbol
Книга IV. Книга Рождения и Поиска
Book IV. The Book of Birth and Quest
Песнь 1. Рождение и детство Пламени
Canto 1. The Birth and Childhood of the Flame
Савитри рождается на земле в ответ на мольбу всего мира. Выразителем этой мольбы становится царь Ашвапати — могучий дух, воплощенный в человеке, вождь мировых духовных исканий, символизирующий духовное устремление всего человечества. Он совершает великую Йогу во имя освобождения людского рода, благодаря которой раскрывает собственную душу, истинное «я», одухотворяет свое существо и постигает великие тайны мироздания. Достигнув индивидуальной полноты, он проникает в иные сферы бытия и странствует по лестнице проявленных миров, чтобы покорить все ее ступени и открыть человечеству путь к вершинам Духа. Он движется через миры тонкой Материи, низшей и высшей Жизни, низшего и высшего Разума, через Небеса Идеала и сферы Мировой Души: он восходит в великие светоносные царства и спускается в бездны миров Мрака и Лжи, принося в них высший Свет, чтобы в итоге подняться к мирам высочайшего Знания. Наконец, остановившись на последней границе проявленных миров, перед непостижимой Вечностью, он удостаивается Откровения Божественной Матери мироздания и молит Ее, как вестник всего человеческого рода, низойти на землю и даровать падшему роду освобождение от Тьмы и Смерти. Матерь Мира внимает его молитве и прорекает свое Нисхождение и освобождение человечества. Всё это описывается в Части I эпоса. Теперь на земле рождается Савитри — дочь царя Ашвапати и Спасительница мира — воплощение Божественной Матери. Ее жизнь и духовный путь описываются в Частях II и III эпоса (Книги IV—XII). Песнь 1 «Рождение и детство Пламени» Книги IV «Книги Рождения и Поиска» описывает Рождение и детство Спасительницы.
МЕНАДОЮ кружений вожделенных
Вкруг Света, что нельзя посметь коснуться,
Спеша к далекой неизвестной цели,
Земля влеклась за Солнцем в путь извечный.
Полуочнувшись в зыбях пустоты,
Как в зыбке Несознанья, сонный разум
[Или: Как в лоне Бессознанья, сонный разум.]
Лелеял грезу жизни и стремил
Свой мир конечный мыслей и деяний
Сквозь транс недвижный Беспредельного.
Лишь вечное безмолвье мчалось с нею:
Влекома самоцветным колесом,
Его вращеньем пленена вовеки,
Она лишь поверяла боль свою
Таинственному сердцу мирозданья.
Средь мнимой неподвижности светил
Она неслась к безвестному исходу
И ритмом размеряла долгий вихрь Времен.
В своем безостановочном вращеньи,
Подобны разноцветным спицам, дни
Спешили вслед за ободом пурпурным;
И в одеяньях перемен воздушных
Шли месяцы, слагаясь в танце вещем
В процессию времен-знамений года.
Сквозь жаркую истому всей Природы
Шагало Лето пылом знойных полдней,
Тираня землю раскаленным светом
И жгучим блеском синевы небес.
За ним на крыльях порванного жара
Сквозь воспаленный обморок иль спазм
Ворвался жизнедарный шквал дождя,
Встревожил пляской молний сонный воздух,
Смыл омертвенье с выжженных равнин,
Затмил огнем и мраком вихрекрылым
Врата ко сну небес под стражей звезд
Иль от златого любящего ока
Скрыл туч вуалью смуглый лик земли.
Мятежная армада вторглась в лета,
Несметных туч войска стеснили мир,
Повстанцы-смерчи слали вызов небу,
И грозовая дробь на штурм звала богов.
С бушующих морей с громОвым ржаньем
Принесся вскачь муссон косматогривый —
И с двух сторон небес — двух вражьих станов
Вдруг грянули мощнее копья молний
И раскололи обруч горизонта,
Связав края небес нагих, слепых, отвесных:
[Или:
И грянули мощнее копья молний,
И раскололи обруч горизонта,
И с двух сторон небес, двух вражьих станов,
Сошлись, схлестнулись тьмы тяжелых ратей.]
Потоки вод, шипя, бушуя, ширясь,
Разгульный ливневихрь и рев смерчкрылый,
Шум ветроног, смешенье ветроликов
Низверглись на распластанную землю.
И утонула персть в небесной влаге:
Повсюду вздулись яростные воды,
Вскипели, понеслись, крутясь и споря,
Повсюду бился дождь, стонала буря.
День облачился сумраком унылым:
Из слякотного утра в сизый вечер
Во влажной хмари серо он тянулся
И погружался в моросящий мрак,
И в потускневшем зеркале зари
Встречал свой бледный лик ночеподобный.
Все набухало, хлюпало, сочилось:
Зловонной жижей стал иссохший прах,
Земля — болотом, небо — хлябью хмурой.
За пеленой сырых промозглых дней
Неделями томилось солнце-узник.
И даже в час угрюмого затишья,
Когда проглянет свет из скорбных туч,
Как горькая улыбка меж рыданий,
Желанный луч во мгле скрывался вскоре,
Надеждой зыбкой таял в вышине.
Но вот последний шквал встревожил хляби,
Последний рыкнул гром — и стихло все;
Лишь крались робко мутные потоки,
И, трепеща, дерев шептались кроны.
Земля обмякла, распростерлась в неге;
Часы текли размеренно и мирно:
Вновь вспомнил тишь безбрежный ясный воздух,
Земля сдружилась вновь с блаженным солнцем.
Настал покой, как в ожиданьи Бога,
Разлился свет мечтательного транса;
В уединенном сердце созерцанья
Родились единенье и блаженство.
И Время вскрыло кладовые счастья,
Мечта закралась в смутный ум Пространства,
Явились ликованье и надежда:
Глубинный дух воззрил к небесным высям,
В глубинной мысли вспыхнул тайный пламень,
И взор внутри пленился скрытым солнцем.
И мудрых три поры прошли лучистым шагом,
За часом час высматривая зорко
Заветный пламень в плодоносных глубях,
Бессоный пыл великого рожденья.
Явилась Осень полных лун красою
И светлой грезой лотосных озер;
Зима и Время рос в объятьях хладных
Ласкали сонную еще Природу
И осеняли негою покойной
Прекрасный лик свершившегося года.
И вот Весенний Дух, влюбленный пылкий,
Взметнувшись из листвы новорожденной,
В объятья заключил невесту-землю;
Он вспыхнул всюду радужным огнем,
Он обнял все своим счастливым вихрем.
Он зазвенел призывом к сферам Божьим,
Чье тайное дыханье в жизнях бренных
Хранит неугасимым, неизбывным
Блаженный трепет, сотворивший мир,
Пьянит нектаром древним в новых формах,
Живит извечно тот сердечный отклик,
Что будит в нас Природы чудный лик,
И вечно заново творит все тот же
Немолчный пульс, что полнит прежним счастьем,
Восторгом, красотой и жаждой жить.
С ним стало все пленительным, волшебным;
Он юность пробудил в уставшей жизни,
Вселяя радость в сладкий сердца плен.
Он стиснул землю, словно юный бог,
И от его божественных лобзаний
Она оделась новою красой.
Явился он, объятый жаждой счастья,
Звеня на флейте трелью койла дивной,
Воздев на кроны свой тюрбан павлиний;
Был вздох его приливом упоенья
И взор его — глубокой страстной синью.
Небесный мягкий ток прихлынул в кровь,
Пылая Божьей чувственной усладой;
Каданс единый, явлен красотою,
Будил собой восторга трепет в жизни:
Бессмертный ритм коснулся бренных дней.
Воспрявших чувств огонь богоподобный
Усладой пылкой сделал каждый вздох.
Весь белый свет предстал единым чудом;
Вся жизнь на зачарованной земле
Взыграла бурей счастья, света, песнью,
Неистовством услад и буйством красок,
Литанией лучей, хоралом кличей:
Повсюду возносился гимн священный
И, вея над лампадами дерев,
Курились фимиамы ароматов.
Багрянцем крон ашоки пламенели;
Чисты как пыл безгрешного желанья,
Пьянили воздух белые жасмины;
Соцветья нежных манго вдохновляли
Безумца-койла песнь, и желтый шмель
Гудел счастливо над медовым цветом.
Улыбкой божества сияло солнце.
Природа всеблистала красотою.
В тот звездный, судьбоносный час богов
В ответ земному стону о блаженстве
Родилось наших вышних стран величье.
Безмолвие средь гомона мирского
Всевластно изрекло Глагол заветный,
Могучий ток прихлынул в косный прах:
Явился горний светоч, дивный образ.
Связуя человечий разум с Божьим,
Как мост над бездной, ясный луч пролег
Из запредельных сфер в земное тленье
И в прахе отразил небесный облик.
Великий дух сошел во плоть людскую,
Что помнил свой возвышенный исток
И не скорбел о низверженьи в смерть,
Но обнял мир покойным светлым взором.
Та, что вовек сражалась с тьмой и болью,
Вернулась вновь из высей неземных
И вновь взвалила бремя смертной жизни,
Возобновив божественный свой труд:
Переживая смерть и лет эоны,
[Или: Бессмертная, пройдя сквозь бездны лет.]
Она пришла в своей любви безмерной
Вновь бросить вызов Времени и Смерти.
Из-под покровов виденья земного
Явилось вновь извечное родство,
Единобытие земли и неба,
Взаимосвязь, незримая во тленьи,
Частицы праха, здесь вершащей труд,
С доселе не рожденной высшей Силой.
Вновь началось заветное дерзанье,
Рисковый кон космической игры.
Ведь на кружащем косном этом шаре
С тех пор, как свет ума коснулся плазмы
И жизнь влилась в сосуд материальный,
Тревожа Несознанье жаждой чувств,
И в вечной Тишине очнулось слово, —
В груди Природы трудится вовеки,
Пылает Матерь-мудрость, увлекая
К блаженству сердце тягот и желаний,
К безгрешности слепую силу жизни,
К небесной страсти сумрачные бездны,
Материю немую — к знанью Бога.
Пусть спит наш ум, забыв о восхожденьи,
Пусть медлит и бунтует наша персть —
Своей незыблемой мечтою-волей
Она к обожествленью движет прах.
Не утомляясь временем и тленьем,
Не поддаваясь гнету Пустоты,
Она идет вперед неудержимо,
И пыл ее не остудить векам.
Ей не страшны провал и пораженье;
Всегда, опровергая смерть и рок,
На новый штурм она выводит душу;
Волшебной беспредельностью своею
Влечет слепые грубые стихии;
И, словно расточая бесконечность,
Всесилья Вечного роняет семя
В полуживой сосуд недолговечный
И в страстный сердца ил — усладу неба,
В костяк звериный льет исканья бога,
Бессмертье прячет под личиной смерти.
Вновь Воля та в земной явилась плоти.
Вновь, вдохновленный Истиной нетленной,
Для виденья и объясненья знанья
Был образован лучезарный Разум
И все орудья вылеплены властно,
Явив в приметах смертных божество.
И, подчиняясь силе Нисхожденья,
Сплотился прах в пленительное тело —
Прекрасней не рождалось на земле.
И целиком неведомое диво,
Еще лишь тонким светочем-знаменьем,
Вдруг показалось в небе смертной жизни —
Златым рожком луны новорожденной,
Что озарила вновь плененный сумрак.
Вначале, теплясь искоркой идеи,
Она лежала немо, недвижимо
Во власти сна, в материальном трансе:
Дитя — опора мирового плана,
Таимого в пещере сокровенной,
Вселенной сердце, — словно в колыбели,
В божественном почило несознаньи
Под сенью экстатических светил.
Хранимое особой Силой свыше,
В созданьи сонном зрело чудо-семя,
Готовя трансцендентное рожденье,
Что озарить должно сосуд прелестный.
Но вот окрепла связь души и формы;
В пещерной тьме забрезжил свет сознанья,
Бутоном нежным распустилось семя,
Бутон расцвел цветком красы небесной.
И словно новая родилась раса;
Дитя — предтеча рода всемогущих,
Придя на странный, непонятный шар,
Но помня в сердце свой далекий кров,
Она жила, от мира затворившись
В пресветлой келье духа своего,
Божественна, средь смертных одинока.
В ней ощущались с самых ранних лет
Сиянье света, что земле неведом,
И чувства, что лишь вечности под силу,
И мысли, что присущи лишь богам.
Могучей птицей с грудью дивноперой,
Полна своим восторгом окрыленным,
Она жила в иных, великих странах,
Присев на тайной ветви плодоносной
В бескрайнем царстве изумрудных кущ
Иль воспаряя выше высших круч
В божественный эфир недостижимый,
Гармонией небес волнуя землю.
Размерены блаженным скорым ритмом,
Счастливой песней дни ее текли;
В мгновеньях билось сердце красоты;
Часы лились в довольстве сладкозвучном,
Что ничего не просит, все приемля
Всеправно, будто дань своей природы.
Был близок дух ее с родимым Солнцем,
Дыханье в сердце — с радостью предвечной.
Когда, восстав из забытья Природы,
Впервые жизнь пригожая взрастает
И рвется к небу пикою восторга,
В своем счастливом устремленьи ввысь
Она самоблаженна, самосуща
И все ж обращена к всему вокруг:
Без видимых сношений с внешним миром
Она живет в оккультном единеньи,
В орудьях не нуждаясь и обличьях;
Она взрастает в лад со всем, что суще,
В свой транс вбирает все прикосновенья,
Смеясь всей кроной, ловит ласки ветра,
Впивает благодать дождя и солнца:
В листах кипит блаженное томленье,
Волшебной страстью полнятся соцветья,
Стремятся ветви ввысь в безмолвном счастьи.
Оккультный дух — той красоты источник,
Богиня — гостья той изящной сказки,
Той неги жрица, муза той мечты.
От наших чувств невидимо хранима,
Дриада, под лучом купаясь тайным,
Живет, вдыхая воздух бурь и тишей,
Трепещет скрытно под нездешним ливнем.
И в той, что в мир земной явилась ныне,
С небесной высотой предстало то.
[Или: В ней с высотой небесной то предстало.]
Пускай она к земным сошла объятьям —
В ней дух хранил достоинство богов;
Он низлетел, но не забылся в персти.
Был ум ее открытым светлым миром,
И луносветный рой фантазий чудных
Питал духовной благодатью грез
В златом дворце богиню идеала.
Провидя формы, что для нас незримы,
И таинства, что недоступны нам,
[Или:
Постигнув формы, что для нас незримы,
И близости, что мы не осязаем...]
В ней Сила созидала чувств черты
Глубинней, чем поверхностные наши.
Незримый солнцеток ей полнил жилы
И в мозг вторгался свЕтами небес,
Даруя зренье широты нездешней.
В том искреннем луче, по-детски чистом,
Блистала мысль ее, сплетаясь в светлый
Узор глубинной истины души.
В очах ее иной светился взгляд
На все вокруг, чем зренье темных смертных.
Обличьями своих заветных «я»
Ей все предметы виделись; все вещи
Своим прикосновением будящим
Сообщали ей о тайном с ней родстве —
Знаменья-силы, проблески живые
В круженьи полузримых беспределий.
Все было для нее живым и близким,
Все открывало ей свой смысл, свой зов.
Ведь в ней Природа высшая явилась.
Как из земли восстал цветок прелестный,
Как человек возрос под шкурой зверя —
В ней новое предстало Откровенье,
И разум света, жизнь ритмичной силы,
Божественности знак в чертах телесных
Слагали образ будущего бога.
Когда ж неспешный стих растущих лет
И рой гудящий дней трудолюбивых
Весь мед сносили в соты чувств и членов,
Восполнив лунный диск ее красы, —
Безмолвьем силы внутренней хранимо,
Не преуменьшилось ее величье.
В ней солнце божества лишь ярче стало,
Всеправно увенчав туманность детства,
Взойдя в лазурном небе одиноком.
Оно росло, стремясь обнять весь мир:
Надел свой озирал Жилец могучий.
Сиял все краше лик ее духовный,
Стал ясный взор ее глубок и сладок;
Небесный-в-смертной теплый томный огнь
Проснулся в глубине очей прекрасных
Под сенью долгих трепетных ресниц,
Как жертвенное пламя в тайном храме.
В хрустальных окнах тех светилась воля,
Что придавала жизни высший смысл.
Обняв ее чела простор безгрешный,
За аркою пытливой чудо-сила
Свет-мудрости на тленный мир взирала.
Ее стремленье, смотровой победы,
Без сна вперяясь вдаль с дозорной башни,
Сзывало в жизнь высокую судьбу.
Незыблемый, в ее твердыне силы
Безмолвный воин не смыкал очей,
Храня алмазный Истины престол.
В груди ее в укромности блаженной,
В безмолвной, страстной, радостной вселенной
Медвяною луной пылало сердце,
Любя весь мир безгласно, неприметно.
Широк и скор, в ней жизни ток счастливый
Струился гордо райскою рекой.
Жил сонм богов в одном прекрасном зданьи;
И все ж ее природы универсум
Был совершенным, стройным, словно песнь,
Что льется разногласыми ладами, —
Бескрайний, многомерный, цельный мир.
А тело, что вместило то величье,
Казалось, соткано небесным светом,
Чаруя, словно образы видений:
Златой ли мост над сказочным потоком,
Иль пальма одинокая у моря,
Объятая покоем лунных ширей,
Иль сладкий шепот райской муравы,
Трепещущей под стопами бессмертных,
Пресветлый ореол над спящим долом,
Чудесный звездный лик, один средь Ночи.
Конец Песни 1
Перевод с английского и примечания: Ритам (Дмитрий Мельгунов)
ОМ
***
Я выложил весь свой перевод эпоса Шри Ауробиндо «Савитри» и других его поэтических и прозаических произведений в открытый свободный доступ для всех вас. Пользуйтесь на здоровье и духовный расцвет! :)
Если вы хотите поблагодарить меня какой-либо суммой или поддержать дальнейшую работу по переводу на русский язык новых поэтических и прозаических произведений Шри Ауробиндо,
номер моей карты Сбербанка: 5469 5500 2444 1443
мой Яндекс.Кошелек: 410015517086415
https://money.yandex.ru/to/410015517086415
Мой емейл для связи: savitri (сбк) inbox (тчк) ru
Света, Радости, Гармонии!
***
ПРИМЕЧАНИЯ
Ашвапати — в легенде о царевне Савитри из Махабхараты отец Савитри, правитель страны Мадра; на санскрите его имя букв. означает «Повелитель Коня». По словам Шри Ауробиндо, конь в древней ведической символике означает духовную энергию, аскезу, тапасью. Поэтому в символическом смысле А. является «Повелителем тапасьи, концентрированной энергии духовного устремления, помогающей нам взойти от смертного к бессмертным планам бытия». В «Савитри» Шри Ауробиндо раскрывается символизм А. как воплощения «Всемудрого, который ведет невежественный мир» (I. 3, с. 22), как первопроходца и водителя духовной эволюции человечества, олицетворяющего устремление человечества к своему Божественному Истоку.
Каданс (фр. cadence) — танцевальный или поэтический ритм.
Койл (коял, кокил) — индийская кукушка с мелодичным голосом; в поэзии — аналог российского соловья, символ любви и весны.
Литания (греч. litaneia — «моление») — в латинском обряде разновидность молитвы, в которой различные призывания Бога и святых дополняются повторяющимися прошениями.
Менады (гр. — «безумствующие») — вакханки, бассариды; в греческой мифологии — экстатически неистовые спутницы-поклонницы Диониса (Бахуса, Вакха), бога плодоносящих сил земли, растительности, виноградарства, виноделия, который также славится как «освободитель»: он освобождает людей от мирских забот, снимает с них путы размеренного быта, рвет оковы, которыми пытаются опутать его враги, и сокрушает стены.
Несознание (Несознательное, Бессознательное) — термин интегрального мировоззрения Шри Ауробиндо:
Высочайшее Бесконечное, будучи ничем не связанным, может в ходе своей космической манифестации проявлять в Себе, в Своем беспредельном сознании в качестве одной из его бесчисленных возможностей нечто, казалось бы, противоречащее ему самому, — то, что несет в себе Мрак, Бессознательность, Инертность, Бесчувственность, Дисгармонию и Разложение. Именно в таком проявлении мы видим основу материального мира, называя его, как принято говорить сейчас, Бессознательным, — это Океан Несознания Ригведы, в который погрузился Единый и из которого Он проявился в форме этой вселенной; еще его называют Небытием, Асат. … Однако даже в самом Несознании и за всеми извращениями Неведения скрыто присутствует и действует Божественное Сознание, чтобы все больше и больше проявлять себя и в конце концов сбросить свои обманчивые покровы. Поэтому и говорится, что мир призван выразить Божественное.
Письма о Йоге, с. 9 (SABCL, 22)
Несознательное представляет собой как бы обратное, перевернутое отражение высшего Сверхсознания и обладает таким же абсолютным бытием и самопроизвольным действием, но это бытие погружено в состояние глубокого самопоглощенного транса, в бездну собственной бесконечности.
Жизнь Божественная, с. 550 (SABCL, 18)
Подсознание (Подсознательное) — термин интегрального мировоззрения Шри Ауробиндо:
Подсознательное в человеке является наиболее удаленной границей нашего скрытого внутреннего бытия, где оно соприкасается с Несознательным; это тот уровень человеческого существа, на котором Несознательное силится обрести полусознательную форму. Поверхностное физическое сознание также, когда оно погружается с бодрствующего уровня и деградирует к Несознательному, опускается в это промежуточное подсознание. Или же, с другой точки зрения, эта нижняя часть нашей природы может быть описана как преддверие Несознательного, через которое его формации поднимаются на уровень нашего бодрствующего сознания или нашего сублиминального существа.
Жизнь Божественная, с. 422—423 (SABCL, 18)
Подсознательное в обычном человеке включает бОльшую часть витального существа и физического разума, а также скрытое сознание тела.
Письма о Йоге, с. 898 (SABCL, 23)
Савитри — в индийской духовной традиции воплощение стихотворного размера гаятри, дочь бога Солнца Сурьи, жена верховного Творца Брахмы — то есть его творческая Сила-Шакти; в легенде из Махабхараты дочь царя Ашвапати, возлюбленная и затем жена царевича Сатьявана. По словам Шри Ауробиндо, в символическом смысле С. — это «Божественное Слово, дочь Солнца, богиня верховной Истины, которая нисходит и рождается во имя спасения мира». В «Савитри» Шри Ауробиндо раскрывается символизм С. как воплощения Божественной Матери, пришедшей освободить душу мира от власти смерти и неведения.
Эон (от греч. aion — «век», «эпоха») (геол.) — промежуток времени геологической истории Земли, самая большая единица геологического времени. Включает несколько геологических эр. Длительность последнего — фанерозойского Э. оценивается в 570 млн. лет.
* * *
Другие Песни и фрагменты эпоса «Савитри», а также другие поэтические произведения Шри Ауробиндо в моем переводе читайте у меня на сайте:
www.savitri.su
Там же можно приобрести мои уже изданные в печатной форме переводы поэзии и прозы Шри Ауробиндо.
Часть I «Савитри» также читайте у меня на странице стихи.ру:
http://www.stihi.ru/avtor/ritam1&book=24#24
Другие Песни Части II:
http://www.stihi.ru/avtor/ritam1&book=26#26
Мой фотопоэтический сайт:
www.ritam-art.com
Полный текст эпоса на английском, а также другие труды Шри Ауробиндо в подлиннике можно загрузить на сайте Ашрама Шри Ауробиндо:
www.sriaurobindoashram.org