Февраль - число двадцать второе.
Часа - шесть тридцать три утра.
В душе предчувствие такое,
Что завтра съедено - вчера.
Лицо - весь подбородок в пене.
Рука - опасной стали хищный блеск.
По шее вверх к ярёмной вне,
Ласкает кожу в битве - бес.
Планшет - на почту сообщенье.
Грудь - в сердце пропасть, липкий страх.
Змеёй опутал все значенья,
Того что держим мы в руках.
Что чистоту несёт достойно,
То, что нести способно - смерть.
Добро со Злом в один ряд стройно,
Построить так, как посмотреть!?
Что есть - в себе убить младенца?
Любой ответит: тяжкий грех!
А если черным зовом сердца,
Его ждёт атомный успех?
У колыбельки чиркнув спичкой,
Ты сможешь пальчики разжать?
Когда сыночек, брат, сестричка -
В ней, чей-то сладко будет спать.
Когда Алоис встретил Клару,
Ей дурно сделалось - удар.
И спас от смерти эту фрау,
Пацан, еврей - ветеринар.
Так, мимо проходя - случайно
Беду увидев смог помочь.
Вот в этом есть большая тайна,
Случайность-ли отводит прочь?
К спланированной кем-то цели,
Себя не в силах превозмочь,
Мы попадаем на те мели -
Где виден свет ведущий в ночь.
Теперь у каждого еврея
Спроси: кто ихний сын для них,
Без слов ответят не жалея,
Глазами - смерть всем, Зибен Нихт!
По поколеньям до седьмого,
Не только спичкою - ногтём,
Давить готовы, снова-снова,
Любой пойдет таким путем.
Монета знаком в бесконечность,
Скрутившись всё перевернув.
Секунд тринадцать длились - вечность,
В реальность телефон вернул.
Февраль - число двадцать второе.
Часы - шесть сорок шесть утра.
Секундной стрелкой нечто злое,
Тринадцать принесло утрат.
Всё это время с кромки стали,
Глазами зелени листвы,
За мной печально наблюдали
Твои глаза, моля безмолвием - кричали:
Любви во имя отпусти!
Ступай, ответил я беспечно
И руку с бритвой опустил.
Секунд тринадцать длилась вечность,
Меня лишая жизни сил.