Мой отец в красном даунтауне
блуждает чернильно-чёрной кляксой,
кивает головой в шляпе.
Это огни моего забытого сна.
Ибо мне снится Лоуэлл до сих пор
и образ отца:
в соломенной шляпе, с газетой в кармане,
перегаром разит, парикмахерский лоск.
Образ Невежественного Человека,
вскочившего навстречу судьбе,
которая Смерть.
А ведь он это знает.
Вот почему говорят: Вздрогнем!
Бутылка, стакан, алкоголь.
Кубок храбрости, храбрость нужна.
Люди знают – туман не поможет.
Являются отовсюду
и становятся бизнесменами
и мрут постоянно.
Неизбежно вонючая смерть.
Они и за городом умирают
в кучах дерьма.
Воспоминания об отце
в даунтауне Лоуэлла,
словно вырезаны из картона.
Вот он картонный бредёт
при свете погасших огней.
Тот же пустотный образ
что и отец в могиле.