Зимою ранней топчут снег
больные зэки,
И полупьяный имярек
лежит в аптеке.
И мёрзнет воздух, тот, что мы
вчера вдыхали,
Подобна злая тень тюрьмы
чужой Вальхалле.
В руке его её рука
застынет, будто
В их веках замкнуты века
трамвайной смуты.
Возможность выпить пузырёк
и стать добрее
Уже пьянит. И кто-то лёг
у батареи.
Пространство ждёт, когда ему
подарят вьюгу,
Предав не спрятавшихся нас
кресту, испугу.
Чего ты ждёшь, слепая ночь,
огня, меча ли?
Грядёт весна и гонит прочь
мои печали.