Когда-то у меня был лучший друг —
Ну друг, как друг — нормальный, в общем, парень:
Не идиот, не шизо, не бамбук,
Голимым траблом шибко не запарен.
Мы вместе выросли, в один ходили класс,
И наш мужской союз был очень прочен —
Гасил он четко разность наших фаз:
Напрягами он не был заморочен.
Deep Purple слушали, Black Sabbath, Nazareth,
С девчонками знакомились в охотку,
Вдыхать учились дым от сигарет,
И первый раз попробовали водку.
Потом нас жизни развела волна —
Я был чуть-чуть нахальней и распутней
И жизни плоть хотел вкусить сполна,
А он хотел простых семейных будней.
А начиналось как-то невзначай:
Мы вместе шли на матч «коней» с Реалом,
Он попросил: «Серега, выручай,
Давай возьмем мою подругу Аллу!»
Здесь я увидел дружбы happy end
И животом почувствовал проблему,
Но отвечал: «Конечно же, my friend,
Хотя мне не по кайфу эта схема».
Но делать нечего, раз брошено — лови,
И я поймал ту сказочную пьесу,
И наблюдал, как раб горит в любви
К холодной и заносчивой принцессе.
Затем втроем ходили мы на пляж —
Что все пройдет, напрасно мне казалось,
Потом в кино, в театр, на вернисаж,
И Алла, вроде, как бы, прописалась.
С ней не было у нас запретных тем:
Что одевать и как предохраняться,
Как водку пить, чтоб не было проблем,
Каким напитком лучше похмеляться.
А друг уже нервировал меня,
Он возле нас вертел противным задом,
Но Алку он боялся, как огня,
И уходил под строгим ее взглядом.
Он счастлив был во всем ей уступать
И от того совсем стал очумелым
И лишь за то, чтоб дозволялось спать
Ему с ее обычным женским телом.
А после свадьбы!.. Боже, сохрани
Мой организм от этих заморочек,
Где в личной жизни только «эти дни»,
А в биографии позорный жирный прочерк!
Любой каприз решался в тот же миг,
И мне его, беднягу, было жалко…
Но он не слышал мой душевный крик,
Боготворя свою супругу Алку!
Его спасая, я ходил к врачам
И им кричал, что он уже калека,
Что не пристало даже палачам
Так угнетать живого человека!
Просил врача я друга мне вернуть,
А врач лениво слушал для проформы
И говорил: «Не бейте себя в грудь!
Здесь все в порядке, все в пределах нормы».
Походу врач был сам «под каблуком»
И потому со мной не солидарен,
А другу он завидовал тайком…
А может, глуп и попросту бездарен.
Но жизнь привыкла бить наверняка:
Тут мать жены еще нарисовалась —
И так с женой он не щадил пупка,
Но надо, чтоб и сердце разорвалось!
— Вы мне должны, мой дорогой зятек!
Вы мне должны за все и без разбору! —
Вот я б давно пустился наутек
От этой очень крепко сбитой своры.
Вот я б, наверно, после этих мук
Висел уже в петле, а он не ропщет,
Ему не западло — ведь он «каблук» —
Жизнь провести в плену жены и тещи.
И если посмотреть со стороны,
То это не покажется прикольным:
Друг стал рабом своей родной жены
И сдался ей сугубо добровольно.
Быть «каблуком» он безусловно рад,
Его судьба — жены хозяйский голос!
Она ему и мать, и сват, и брат,
И без нее не упадет и волос.
Слова о дружбе для него пусты
И вхолостую бьют о стену быта…
Он закопал надежды и мечты
В тоскливое семейное корыто.
И я прошу мужчин моей страны,
Внимательно читая эти строки,
Не делать вид, что вы удивлены,
Что не для вас подобные уроки!
Ваш каждый шаг свою имеет связь,
Ничто на свете не проходит даром:
Сегодня жизнь кружит тебя, смеясь,
А завтра может дунуть перегаром!
Ведь если ты, предатель, пол помыл
И подарил духи любимой Алке,
Ты, это значит, мне ударил в тыл,
Когда я был с друзьями на рыбалке!
Ты в сердце мне вонзил с улыбкой кол!
Ты мне нанес огромную обиду,
Когда не посмотрел тот дивный гол,
Который Месси забивал Мадриду!
Когда ты нес цветы своей жене,
По жизни ты моей прошелся плугом —
Совсем ты не подумал обо мне:
Они же, блин, общаются друг с другом!
Мне тоже нужно покупать цветы?
И за своей женой ходить повсюду?
Упасть ей в ноги, став таким, как ты?
А может, мне еще помыть посуду?
Я до сих пор ведь так и не пойму,
В чем маза этой жизни, где проблема?
Уйдет жена? Так значит, быть тому —
Пусть будет ей помощником колено!
Прошли года, и я уже не крут:
Спокойнее сидеть в уютных гнездах,
Не вспоминая тех святых минут,
Когда мы с другом думали о звездах…
Но прихожу, бывает, к ним домой —
Она такая клевая бабеха!
Мы, не смущаясь, паримся в парной —
Мне с ней приятно и совсем не плохо.
Я с ней теперь общаюсь, как с родной,
А если муж рискнет сказать чего-то,
Она ему: «Иди посуду мой!»,
И он идет, такая вот работа.
Слова его до ужаса просты
И повторяют Алкины приказы:
Он воплощает давние мечты,
И в этом он усерден до экстаза.
Сейчас мне Алка самый лучший друг,
А муж ее пошел путем иуды.
Не трогайте его, ведь он «каблук»,
И пусть он моет после нас посуду!