В январе семь лет назад
Разыгрался снегопад.
Но нам вьюга не помеха —
Мы решили переехать.
Переезд был скорый, спешный
И с накладками, конечно.
Папа мне сказал: — Неси
Чемоданы до такси!
Но такси не приезжало,
Я дрожал, сестра дрожала,
А отец давал понять,
Что во всём виновна мать…
По дороге в новый дом
Мама вспомнила о том,
Что оставила в гостиной
Пачку редких грампластинок
И французские духи.
Из-за этой чепухи
Мы поехали обратно.
Папа кашлял многократно,
Ведь не мог он вслух сказать,
В чём ещё виновна мать…
Наконец, точь-в-точь к обеду,
Одержали мы победу
Над капризами судьбы.
От усиленной ходьбы
Были мы без задних ног,
Даже папа изнемог.
А на следующий день
Обживаться стало лень,
И прошло недели три,
Пока лампы, словари,
Тапки, мыло и тахта
Оказались на местах.
Через время я узнал —
Есть забавный ритуал
У жильцов нашего дома:
Каждый вторник в полседьмого
Все соседи обсуждают,
Мелочей не избегая,
Что там нового у Клима?
— Кто же этот Клим незримый? —
Как-то я спросил у Сани,
Когда мы тянули сани.
Саня мне ответил живо
И весьма красноречиво:
— Клим Петрович — дипломат,
Его чтит и стар и млад.
Пляшет с клюшкой баба Римма,
Если Клим проходит мимо,
Голосят коты и кошки,
Если Клим мелькнёт в окошке,
Толстый повар Забиякин
Носит Климу кулебяки,
А лесник Цветочкин —
Свежие грибочки.
— За какие же заслуги
Клима знают все в округе? —
Задавался я вопросом,
Когда лопал абрикосы…
И соседка баба Римма,
Что обычно нелюдима,
Полный мне дала ответ,
Сев на шаткий табурет:
— Клим Петрович — дипломат,
У него усы торчат,
Рыжие, кустистые,
Очень неказистые.
Клим Петрович был бы рад
Видеть, как усы лежат
Аккуратно сами
Прямо над губами.
Но усы у дяди Клима
Так свободой одержимы,
Что стоят весь день торчком,
Будто чешут их смычком!
Клим приклеивал усы
На две липких полосы,
Мазал мёдом, выпрямлял —
Только время потерял.
Всё равно усы торчат,
Словно дикий виноград
Или как чертополох,
Что от засухи издох.
Клим Петрович горевал,
Без конца усы трепал:
Мол, в усах совсем нет прока,
От усов — одна морока!
Позже Клим приободрился
И с усами примирился.
С той поры в жару и в стужу
Они Климу верно служат.
Всякий здесь — живой свидетель:
Клим, единственный на свете,
Превратить усы сумел
В инструмент для добрых дел!
Не врала мне баба Римма,
Что в усах — вся сила Клима…