Всё дотошней, преснее, чётче
Шорох дней и постылей быт.
Хорохорится сбитый лётчик,
Он не знает ещё, что сбит.
Он заходит в кафе напротив,
Капучино пьёт под суфле
И уверен, что он в полёте,
Просто временно – на земле.
И уверен, и верит в небыль,
Где безмолвствует суд людской,
Где за небом есть только небо,
А до Бога – подать рукой.
Ох, избита сия реприза!
Он напрасно ей занемог.
Непростительна к Богу близость –
Панибратства не любит Бог.
Пусть же вера ему зачтётся,
Пусть легко его отзнобит
В час урочный, когда очнётся
И узнает о том, что сбит.
Сбит он, сбит и уже не сможет
Над бетонкой убрать шасси…
Будь к нему милосерден, Боже,
Покарай его! И спаси!