Так всё в церкви Господом устроено, что на душе становится спокойно и отрадно. Люди друг другу рады: обнимаются, целуются, тихонько поздравляют друг друга с праздником. В православии каждое воскресенье – праздник, малая Пасха в честь Воскресения Христова. И те, кто попадает в храм впервые, поначалу думают, что это всё не очень искреннее и даже показное. Но нет. Вновь пришедшие присматриваются внимательно и делают вывод, что люди церковной паствы не зависят друг от друга ни материально, ни социально, ни административно. Никак. Только связаны они самым главным на свете – святым Духом. Поэтому и искренне относятся друг к другу.
Нужно сказать, что в Божьем Доме – царит Любовь. Дети свободно ходят, а то и бегают по нашему храму. Крутятся у ног родителей, а часто и возле незнакомых людей. И все им только улыбаются и замечаний не делают. Есть здесь и больные детки, которым святое Причастие необходимо как самое лучшее лекарство от Господа. Родители это хорошо понимают и регулярно приводят детей в церковь.
Среди постоянных прихожан и три мальчика с ДЦП. Один очень толстенький и энергичный. Это Дима. Он носится по церкви так, как считает нужным, в основном вертится возле подсвечников и собирает огарки. Он даже может выхватить из ваших рук свечку и сам поставить её туда, как он говорит, куда надо. При этом Дима так будет улыбаться и заглядывать вам в лицо такими беспутыми и хитренькими глазками, что обидеться на него почти невозможно. Но некоторые обижаются и жалуются на него служительнице. Она подходит и очень чётко в 151-й раз объясняет ему, что можно, а что нельзя делать во время службы. Он хмурится и поникает от суровых слов, но ненадолго. Уже через 10-15 минут он опять командует у подсвечника и переставляет свечи по правилам известным только ему, но уже немного посдержанней и с оглядкой. Очень хорошо Дима запоминает людей, которые его угощают. А покушать он очень любит. И как бы его мама не просила людей отдавать все гостинцы ей, чтоб потом дома распределить их... Но не тут-то было. Он мертвой хваткой цапает пухлой ручонкой всё подряд и быстро запихивает в рот. Иногда и конфеты в обёртках. А пока мама подбегает, чтобы отнять подаренное, он быстро дожёвывает, и всё – дело сделано. И все улыбаются. А может и не все… Но когда Дима делает земные поклоны, крестится и громко молится: «Боженька, помоги мне!» - умиляются и улыбаются точно все.
Второй мальчик - Саша, совсем другой. Такой стройный и симпатичный. По нему почти не заметно, что он пленник ДЦП. Сашу очень хорошо одевают, у него приятные манеры. Он похож на своего папу, рядом с которым стоит всегда: также крестится, также кланяется в поясном поклоне и очень приятно улыбается. Просто образцово-показательный ребёнок. Но однажды я видела как он, проходя мимо хорошенькой девчушки, дёрнул её за косичку. И что мне особенно понравилось, что она в ответ, чисто по-женски, состроила ему глазки. Как тут не улыбнуться?
А вот Фёдор уже совсем не мальчик. У него возрастные морщины и походка как у обременённого жизнью человека. Его мама - маленькая, изящная женщина. Совершенно седая и пожилая. Обожающая своего сыночка с неистовой силой. Она водит его в церковь как можно чаще и говорит, что Феденька чувствует себя хорошо и спокойно только здесь, особенно после Причастия.
Недавно я видела, как они, сильно опоздав на службу, засуетились, раздеваясь, и стали пробираться сквозь толпу молящихся в сторону алтаря, рядом с которым проходила исповедь. Вернулись довольно быстро, так как Федю пропускали на исповедь без очереди. Они подошли к тому месту, где обычно сидели. Но лавочка была занята. И бедная мама двинулась вдоль сидящих, заискивающе заглядывая им в глаза с просительной улыбкой и объясняя, что сынок её очень болен и стоять не может. Но старухи не дрогнули и лишь плотнее сжали губы. Они сидели так, как будто вросли в эту скамейку навсегда. Наверное они считали, что Федя, всё же мужчина. А он стоял и, покачиваясь, нервно крутил себе руки. Мама посмотрела на него и решила пойти другим путём. Она, с той же улыбкой и интонацией в голосе, опять пошла вдоль ряда и стала просить, чтобы они "просто подвинулись". И тут даже непоколебимые старухи заулыбались – ведь зад у Феденьки был такой ширины, что мог уместиться разве что на половине лавки. Наконец две пожилые женщины пошушукались между собой и встали, жестом приглашая Федю сесть. Просто хотелось зааплодировать им.
Уставший Федя так и шлёпнулся на лавку и, улыбаясь, закрыл глаза. Мамочка была просто счастлива и стала гладить сыночка по любимой лохматой головушке. Она была похожа на птицу, распростёршую крылья над своим птенцом. Литургия развивалась и двигалась ко святому Причащению. И на словах «Святая святым», прозвучавших из алтаря, Федя открыл свои подслеповатые глаза, встал и с медвежьей неуклюжестью, но с привычной уверенностью опустился на колени, перекрестившись. Потом он посмотрел на икону Господа Иисуса Христа, что-то прошептав, склонился в земном поклоне и коснулся лбом пола. Затем мать помогла ему подняться и посадила на место. Она стояла гордая и довольная, поглядывая вокруг счастливыми глазами. И вдруг... Какая-то незнакомая женщина подошла и протянула Феде большую красивую конфету. Он мгновенно схватил её и стал разворачивать. Мать, метнув обиженный взгляд в дарительницу, стала отнимать у сына конфету и громко шептать: «Нельзя, Феденька… Надо же натощак причащаться… Я потом отдам тебе…» Она пыталась выцарапать из руки сына эту проклятую конфету, но не тут то было. Федя крепко держал в руке лакомство и отдавать не собирался. И когда он уже поднёс конфету ко рту – мать тихонько заплакала над сыном, и слёзы закапали ему на голову и на нос. Федя хмыкнул и, взглянув на плачущую мать, протянул к ней руку: « На…» Она схватила конфету и вытерла ладошку сына платком. А потом стала целовать его и благодарить Бога за всё.
Когда они после Причастия вернулись на это же место, Федя сел и заслуженно съел что-то из маминой сумки, запив святой водой из бутылочки. От него исходил покой и блаженство. Он прикрыл глаза и улыбался. Мама стояла над ним беспредельно уставшая и расслабленная. Вот она чуть-чуть покачнулась и слегка прислонилась к Феде. И он схватил её и посадил к себе на колени. Мама немножко побарахталась, вырываясь, но сын держал крепко. И она сдалась. Прижалась к нему и затихла. Федя сидел, не шелохнувшись, держа в руках самое драгоценное, что было у него в жизни. Мама даже немного вздремнула на плече сына. Скоро она легко соскользнула на пол, слегка отряхнулась, и они стали собираться. Служба окончилась. Осталось только пойти поцеловать крест, вынесенный священником на амвон.
А потом они пошли домой, бережно поддерживая друг друга и улыбаясь. И даже издалека было видно: как эти два существа любят и друг друга, и жизнь, и Бога.