Я не люблю сюжет в стихах!
И он мне тем же отвечает,
во вновь надуманных строках
он все ошибки отмечает.
Когда грущу, хочу смеяться,
писать хочу про Вечный зов-
строка не хочет появляться,
так не хватает нужных слов.
А я стихи свои лелеял
их обнимал бы, целовал.
И со стихами будто с феей
я жизни многих проживал.
Но они, что кошка в доме
нужно им, придут к тебе.
А не нужно, спят в соломе-
сами гуляют по себе.
А всего-то надо строже,
было их держать в узде.
Или просто остреножить,
не бродили чтоб везде.
Ерунда, кто скажет против,
мол всё надо пережить.
И чтоб рядом были, вроде
еще надо заслужить.
И я не чувствуя подвоха
за ними в снег, и в ураган,
плетусь, старясь меньше охать,
держа за пазухой наган.
*
А повстречаю, так казалось,
все пули в цель, и нет стихов.
А закопав то что осталось,
скажу, над ними пару слов.
"Вот тут лежат, забыв о боли,
строка к строке не на авось.
Им есть со мною пуды соли,
насильно, нехотя, пришлось.
Они роптали и бодрились,
горели в снег, мерзли в огне...
И вот однажды "застрелились",
чтобы не жить больше во мне.
А я любил их, даже очень,
старался ставить всем в пример.
Сидел над ними дни и ночи,
сдувал пылинки, как умел.
Теперь пришла пора проститься,
Я горькой учестью пленен.
Пожалуй должен согласиться
что лучше мне "считать ворон".
Стихи писать- обуза право,
для этих целей страсти нет.
А без нее - кричите "браво",
выходит полный винегрет".
Ведь в мешанине нет умысла,
в нём есть лишь попросту бардак,
и даже требованье смысла,
его не выправит ни как.
*
А ведь когда-то думал проще,
вот напишу стишок и бог!
Но, оказалось, эти мощи,
я оживить уже не смог.
Но тут придумал выход снова:
зачем писать мне о любви,
ведь стихотворная основа,
не в том, чтоб чувства знать свои.
А в том, чтоб их будить в обратном:
в другом, кто вздумает читать.
Мы больше пишем о привратном,
о чём стараемся мечтать.
А о любви писать не сложно,
тропу "пробили" в аккурат,
и если топать осторожно,
по ней пройдем еще сто крат.
Но вот вопрос, а как иначе!
(Как без вопросов жизнь прожить)
Что есть любовь, что это значит
Когда не смел сам полюбить?
Вдыхая запах благовоний,
он бедра женские ласкал,
и думал, что любовь догонит,
но только похоть повстречал.
Как объяснять чтобы смотрели
не форму видя, а запал,
и чтобы дальше не хотели,
читать что нынче закопал.
*
Теперь вот я, прохожий редкий,
на перекрестке трех дорог,
подкараулил, выстрел меткий,
а дальше только некролог.
А в нем пустые излияния
о том что "жили, но устали"
"И над могилой изваяние,
побольше - чтобы не восстали".
Я вновь сижу, ищу слова,
леплю строку к другой строке.
Они проклюнувшись едва
вмиг исчезают в далеке.
Не вдруг, но понял- это чудо!
Стихи убить? Ведь это бред!
Они всегда с тобою будут,
Коль скоро ты и не поэт.
Нет, извините, мне не надо,
чужих заслуг и тот привес...
Стихи пасти как козье стадо,
нет в этом праведных чудес.
*
Поэты те кто без напруги,
себя не пользуя за раз,
Пегасу с крыльями, подпруги,
не тянут, искры чтоб из глаз.
Тот кто проснувшись очень рано
или в ночи еще не спит,
поймает рифму, встав с дивана...
А может и когда лежит.
А в этой рифме чуток света,
души чуток и страсти ком...
В той рифме пафосности нету,
когда ей пройден Рубикон.
Она течет, преград не зная,
как полноводная река,
собою землю орошая,
и подмывая берега.
Сады цветут и птахи свищут,
о чудных днях в чужом раю,
когда же в чувствах рифму ищут,
не ковыряют жизнь свою.
И этих ссадин и подтеков,
не каждый выдержит, наград.
В темном бору полунамеков
блуждая слепо- наугад.
*
И тело стынет, сердца стук
в нем отражается громадой.
Сиди, пили свой скорбный сук...
Когда нет слов, их ждать не надо.
Они стадами кочевыми,
пасутся воли не боясь.
Когда же пойманы, пустые,
не те, что были отродясь.
Свобода им дана в награду,
за то что Волею полны.
Им продавать себя не надо,
среди бездушной тишины.
Рукоплесканий шорох смрадный
им не прибавит откровенья,
и чужд им общий голос стадный,
среди миров - они мгновенье.
А к дуновенью ветерка,
иль к первым солнечным лучам,
какой же спрос, если рука
есть продолжение плеча.
И груз вселенский, как Атлант,
стихи несут в своей основе.
И тут неважно есть талант,
или желаний больше в слове.
*
Пусть не всегда по форме чисто,
и рифма, словно тракт в лесу.
Иного, в чувстве, больше смысла,
чем в гладкой форме на весу.
Стихи писать тут нужен взгляд,
не тот что прыгает как вошь.
Ведь верно люди говорят:
"их не задушишь не убьешь".
Как отраженье мирозданья,
они рождаются в ночи,
и наполняя все сознаньем
подобно восковой свечи,
они, дорожат на сквозняке
и отдаваясь дрожью в теле,
кончаются в твоей руке,
вращеньем чувств, на карусели.
И у кого скажите право,
вдруг поднялась рука бы против
топить в себе, своё начало,
как камень брошенный в болоте.
Отрезав вмиг, покончить с этим
рожденьем связанным пупком.
Затем, свободно жить на свете,
пустопорожним дураком.
*
Сижу, корпею, неудача
меня преследует опять.
Подумал вдруг (а как иначе)
о чем хочу здесь написать.
Ведь убиенным некролог,
уже пожалуй, для порядку
я написать конечно мог-
и тем закончить, без остатка.
А стих он рвется снова в высь,
он шатким деревАм подпора.
И с ним без крыльев поднялись,
мои мечты и очень скоро...
В долине вновь, заслышав стадо,
трава густая колосится,
ручей звенит, ему наградой
густые золота ресницы.
Очами вод ища дорогу,
раскроет мир в душе, покой,
отринет вечную тревогу,
вдаль унося её с собой.
Кудрявый цвет расцветит землю,
весна нахлынет невзначай,
и я замру стихам не внемля:
"Весна идет-Весну встречай"
Она предвестница прощения,
забытой песенки слова,
и дел не нужных столкновение
и мыслей странных синева.
Не размышляя о прошедшем,
охапки радости несет,
и в дне наставшем, как пришедшем,
очарование их спасет.
*
Я некролог писать не стану,
зачем он в этакий момент...
Стихи убьешь они восстанут,
какой же прок лить монумент.
Не выдержав ответной боли
он сам собой растает в пыль.
А жизнь она не просто поле,
не просто правильная быль.
Она напитана стихами,
стихами также и полна.
Стихии слов живут меж нами,
как между вод живёт волна.
В ночное небо звезды светят,
болотных дух пугает сон
И все же кто тогда ответит
зачем дан рифме Рубикон.
Стрелять в стихи, пустое право,
как в небо, выстрел угодит,
в того кто сам уходит в право,
кто с лева может быть сидит.
У нас у всех за плечных страхах
за левым Дьявол и Судьба
За правым Ангел сам из праха
А в середине то что "Я".
И я решаю, пусть не давят
мне на сознанье из-за плеч.
Как сам решу так и доставят,
когда придёт, и сразу в печь.
А может в облако мучное,
Где средь невинных облаков,
взлечу, не взяв себе чужое-
всех не до непонятых стихов.
И год от года, не растаяв,
они несут свой легкий звон,
и на земле, в земле оставив,
пустое слово "рубикон".
Границ своих не обозначив
Не предсказав скорый конец,
стихи живут и это значит,
жив вечно будет и певец.
*
Порой не прав, что их сужу,
унять порыв пытаясь, с ходу,
ведь я мгновеньем дорожу,
тем, что несет с собой свободу.