А все, что она хотела, - дом у озера, дымку над горой, как топленое молоко,
Чтобы деревья на берегу, золотая прозелень, собака, дети, заплывшие далеко.
Она кричит, держа таз с бельем в руке, он смеется:"Возле я,
Подбегу, если что, хоть чуточку бестолков."
И она грозит ему кулаком.
Она просила его:"Довези до озера, тут ведь пять минут, тем более - полный бак".
Он смотрел нелепо, слегка раскосо, но было сразу заметно, что он не всадник ей, не вожак.
Он всю жизнь работал так, что на лбу - эрозия, признавал паническую слабейшей из всех атак,
Не любил ни кошек он, ни собак.
А она просила сорвать бутон, посадить ей дерево, дом построить на приозерном святом песке.
Он смеялся, играл топором, выдвигал ей перечень поводов отказаться, балансировал на носке,
Проходя по сосновой сухой доске.
Ее жизнь висела на волоске.
Она думала, он наконец поверил ей, но опять отдалась тоске.
А ведь все, что она от него хотела, - дом у озера, горный пар, развевающийся от дыхания, как платок,
Он уехал, пообещав быть возле, но не приехал в нужнейший срок.
И теперь она ходит приталенная, серьезная,
Будто жизнь запасает впрок.
9 апреля 2017