Моя мама солит огурцы.
И не знает, как мне охота сдохнуть.
Деды-прадеды-праотцы..
Вы ж не дайте ж мне же ж себя же ж грохнуть..
Вы там с неба смо́трите - вы ж родня -
как ничтожно я пробываю жизнь.
Как тоска высасывает меня
и пищит заунывно на ушко: "Кыыысь..."
Как лежу, лелею ранки свои.
Расковыриваю - не даю зажить.
Плотоядную жабу, прижав к груди,
продолжаю холить, собой кормить.
Не румяна, не чёсана, не бела.
На башке колтун. Не начать бы пить.
Жаба жрёт, причмокивая: "Мармелааад!" -
продолжает сердце моё "точить".
А когда-то, знаете ли, слыла..
И мечтала что́-то там покорить.
- Шла б ты, жабушка.. Слышишь? Шла..
А она - так жалобно сразу ныть.
Зелена, пупырчата, холодна.
Будто в банке мамины огурцы.
(из водицы мутной глядят со дна,
как в кунсткамере мертвецы)
Между мной и мамой - стена. Стена..
Абонент вне зоны - и тэ-че-ка.
А пошло́ оно.. А пошло всё на..
- Нет ли, жаба, у нас коньяка?..