На судьбу я свою не обижен,
не бессмыслица, не гардероб.
Пусть неведом я и обездвижен,
словно заживо сунули в гроб.
Пусть мой голос лишь полночи слышен
и не знаю как грусть одолеть.
Пробегают минуты, как мыши,
золотится луной моя клеть.
Волны ночи её погружают
в неизбежные тяжкие сны.
Их багровый рассвет отражает.
С солнцем яви они не равны.
Только бы под конец не свалиться
в голубую бесстыжую даль.
Мне душа улетевшая снится
сквозь янтарную ночи вуаль.