Снова Хлебников тревожит.
Может, он понять поможет
в чём суть психики поэта?
Не дождусь его привета.
Он в мирах далёких грезит.
Он летит воздушным шаром.
Но оттуда в душу лезет
и её окутал паром.
Говорят, поэт он только
для поэтов, а другие
не усвоят слов настойку,
слишком градусы тугие.
Я поэт, надеюсь, тоже.
Названым он был мне братом.
Умер он, меня моложе,
в русском сне, лесном, сохатом.
Только смута поутихла.
Бедность, голод, мор и казни.
Сатаны кровавый выхлоп.
Нет тех казней безобразней.
Лихо, русская недоля,
для поэта тьма, погибель.
Для него что стих, что поле.
Из обоих разом выбыл.
Был бродягой, полунищим,
пил степей сухую вольность.
Наделён был даром высшим
слову цвет давать и стройность.
Он не только для поэтов,
он для всех король видений.
Трудно без его приветов.
Я жилец его владений.