Не выйти...
Из этих прозрачных по сути пределов
не выйти уже никому...
Не важно: на отдых, по делу -
явившись, ты душу отправил Ему,
уставшему с пятницы первой ваятелю ветра,
сорвавшего крышу вчера...
Взлетай!
Эти вязкие недра
уже не отпустят без искр костра
из сотен иллюзий, пронзивших пустые пространства
давно опустившихся рук.
Добро - это только убранство
запаянных в совесть обыденных мук...
И ты, раскачавшийся вечером сонный мальчишка,
пробивший двенадцать чужих,
прошепчешь воскресшим:
- Не слишком?..
Я точно вмещаюсь в родившийся стих?..
Ведь сны ненадёжны, а тридцать всегда - это тридцать...
Пускай и написанных мглой,
играющей сумерки в лицах
на сцене, где "Оскар" дают за покой...
Приемлемость цифр уже не заставит елозить
уставшую душу внутри.
Вся жизнь протекает в навозе,
гори по дождливым утрам, не гори...
А так - хоть какие-то шансы на память потомков!..
Не столь уж не прав Герострат!
Коль хлопнешь на выходе громко,
то вспомнят (хотя бы по боли утрат)...
И ты продаёшь...предаёшь...не торгуешься даже...
Ну да, ведь душа - не базар,
где первый последнего вяжет,
стараясь не видеть прощенья в глазах...
Но можно бежать!
Не сейчас, так потом, от верёвки,
зацепленной кем-то за сук
осины!..
Ты - сможешь!..
Ты - ловкий!..
Ведь преданный здесь называл тебя друг...
Да только пределы последнего шага из боли
известны-то были давно...
И тропка из воли в неволю
в замёрзшей душе превратилась в пятно.
Так пой же в девятом последние строки молитвы
о жизни, что смог погубить
в пределах проигранной битвы
за мир, помещённый Всесильным на нить...