Взвывая дьявольской душой
В огнистых недрах стен гранитных,
Безумно жаждет Гений злой
Моих стихов кровопролитных.
Он с грешных слизывает кровь,
Что вытекает с гнойной раны
И длит ужасные обманы,
Пятою, пачкая любовь.
В огнях чудовищного мира,
Как птица бьется небосклон;
Крылами мрачного вампира, -
Густою мглою застлан он.
Куски разрубленного света
Нещадно битые грозой
Лежат с засохшею слезой,
Как бездыханная Джульетта.
В загробье будят ото сна
Лилит, пугающие жрицы,
И та от ярости красна
Открыла грозные зеницы.
По локоть кровию облитый,
Держа отточенный кинжал,
С лицом змеищи ядовитой
Брут демонстрирует оскал.
Ощирясь, пакостные рты
Неаккуратно и небрежно
Из бездны вылезши мятежно
Жуют последние цветы.
Как пчелы бросившие ульи,
Во мрак готического храма
Шумя, спускаются горгульи
В мир таинства и фимиама.
Облекшись низменною местью
И непомерностью угроз
Мчит по гвоздям в обильи слез
Иуда, отданный бесчестью.
Вовсю дрожит светлейший рай
Предвидя гибельную долю:
«Мол, я, счастливейший столь край
К Исчадью тьмы впаду в неволю».
И в завершенье моих слов,
Всего того, что здесь прочтется,
Пусть тебе Демону икнется
Конец стиха, кой все ж не нов!
Да не случится никогда
Вновь твое сретенье с любовью,
Пускай сразит тебя беда
Моих стихов, облитых кровью!