на не струганых досках затерянной в вечность вселенной,
средь не чищенных шкур умерщвленных забвением звезд,
по углам сквозняки улыбаются темною бездной,
улыбаются нежно. да так, что по коже мороз
разливается споро, стремглав, оголтело. привычно.
разливается в вены холодным от страха вином.
а по стенам пожар. а по стенам, почти эротично,
пляшут тени всезнанья. тебя записав дураком.
и не скрыться от них, не уйти черным сном восвояси,
не задернуть кулисы театра безумных интриг.
ты пытался из пепла восстать в перманентные князи.
стать записанной повестью в божьем собрании книг.
ты пытался понять смыслы жизни царей и прислуги,
угадать с полуфразы о чем там вещали волхвы.
только зря подтянул у коней вечной жизни подпруги -
не уйти и не скрыться от глаз подступающей тьмы.
тени пляшут тебя по сгорающим стенам вселенной,
в горле комом /прости/, и в глазах, желтой вспышкой, /прощай/.
где-то в мыслях Париж, старый город, загаженность Сены.
где-то ангел не спит, пьет тобою заказанный чай.
звезды падают вверх алой вспышкой духовного света,
ты летишь просто вниз бесконечным движением снов.
ты летишь вновь туда, где средь ночи белеет планета,
где /прости/ и /прощай/ воплощаются в слово /любовь/.