Когда один из них по площади Селевкии
в час сумерек вечерних проходил,
как юноша высокий и прекрасный,
с сияньем радости бессмертия в глазах,
с благоуханьем в чёрных волосах,
прохожие смотрели на него,
друг друга спрашивая, не знал ли его кто,
и был ли это Эллин Сирии или чужой. Но те,
что повнимательней следили,
те понимали всё и сторонились;
и вот пока под арками он исчезал
среди игры теней и света,
шаги свои направив в тот квартал, что ночью
только оживает, в разврате, оргиях
и всевозможном опьяненьи и сладострастьи,
они гадали, кто ж из Них
и для какого наслажденья
на улицы Селевкии спустился
из Почитаемой Обители Святейшей.
1917
Перевод с греческого
18.04.2017
Источник: https://www.onassis.org/el/initiatives/cavafy-archive