В почтовом ящике, как будто в КаПэЗэ,
Томились письма, жёлтые уже.
Порой снаружи грубая рука
Толкала в прорезь очередника.
Они молчали в стиснутом аду.
Готовые раскрыться лишь суду.
Но кто же знал, что много дней назад
Ушёл из жизни этот адресат,
И всё, что узники сказать ему могли,
Безмолвно затеряется в пыли?