Густо пахнет корицей
в поднебесном кафе,
заоконье искрится
и поёт подшофе,
бриллиантовой крошкой -
яркой россыпью фар
ночь кичится. Как мошки,
потребляя нектар -
плоть стеклянной утробы,
люди липнут к окну.
а светящийся кобальт,
увлекает ко дну,
не пускает чуть выше,
за пределы, туда,
где не место фетишам,
не гудят в проводах
разъярённые Омы,
нет познанью границ,
и насмешника Мома
распылит до частиц,
где не слепят фасеты
дискотечных приблуд,
и в открытых секретах
звезды людям не лгут -
Альфам глянец не нужен…
Но блестит под луной,
расплескавшейся лужей,
мегаполис ночной.
И, набив тесный короб
на границе небес,
мошки аэрофобы
вместо звезд видят блеск
стекол в бликах ксенона,
свет искусственных солнц
беззаботно, не ново
явь меняют на сон
алкогольный и прочий
анилиновый бред.
Корчась, небо хохочет:
дрозофиловый тренд
соблюли полубоги.
Разум ставит заслон,
оставляя двуногих
там, где светит аргон.