рассвет пурпурный...
скорей готовлю кофе
о сне забыть том...
но ты приходишь, милый,
и в сны мои дневные...
После грёз
Валерий Яковлевич Брюсов
Я весь день, всё вчера, проблуждал по стране моих снов;
Как больной мотылёк, я висел на стеблях у цветов;
Как звезда в вышине, я сиял, я лежал на волне;
Этот мир моих снов с ветерком целовал в полусне.
Нынче я целый день всё дрожу, как больной мотылёк;
Целый день от людей, как звезда в вышине, я далёк,
И во всём, что кругом, и в лучах, и во тьме, и в огне,
Только сон, только сны, без конца, открываются мне...
"Прошу тебя..."
Маргарита Алигер
Прошу тебя,
хоть снись почаще мне.
Так весело становится во сне,
так славно,
словно не было и нет
нагромождённых друг на друга лет,
нагромождённых друг на друга бед,
с которых нам открылись рубежи
земли и неба,
истины и лжи,
и круча, над которой на дыбы,
как кони, взвились наши две судьбы,
и ты,
не оглянувшись на меня,
не осадил рванувшего коня.
1967
Давай, с тобою встретимся во сне,
Раз наяву мы слишком далеко.
На самой тайной жизни стороне,
Где все порой доступно и легко.
Где нет тревог, сомнений и преград,
И ни за что не надо отвечать.
Где выше самых сказочных наград -
Возможность все по-новому начать.
Ведь так непросто с чистого листа...,
Когда уже ко многому прирос!
Вот только в сердце комом пустота -
Ни капли зла, ни радости, ни слёз...
А мы стобой, как Небо и Земля,
Которых может лишь соединить
Разбитых судеб мёртвая петля
И горизонта призрачная нить...
Чеманков Дмитрий
* * *
Пойду в долины сна,
Там вкось растут цветы,
Там падает луна
С бездонной высоты.
Вкось падает она —
И всё не упадёт.
В глухих долинах сна
Густой дурман цветёт.
И странная струна
Играет без смычков,
Мой ум — в долинах сна,
Средь волн без берегов.
Константин Бальмонт
* * *
Мне удивительный вчера приснился сон:
Я ехал с девушкой, стихи читавшей Блока.
Лошадка тихо шла. Шуршало колесо.
И слёзы капали. И вился русый локон.
И больше ничего мой сон не содержал.
Но, потрясённый им, взволнованный глубоко,
Весь день я думаю, встревоженно дрожа,
О странной девушке, не позабывшей Блока.
Игорь Северянин