Уезжали «немцы Поволжья»,
Выносили ненужный им скарб,
Их сердца, новизною встревожив,
Заселила надолго тоска.
Раздавали соседям пожитки, –
До Германии не увезти,
Много лет напрягали все жилы!
Депортация – давний вердикт.
Муж на шахте полжизни работал,
На «подъёме» трудилась жена.
Наживалось в усилиях, потом, –
Непросты были те времена.
Рукодельны они, чистоплотны,
Блеск и свет в зале, спальнях жилых.
И в крахмальной застыли дремоте
Снежным настом на стульях чехлы.
Ну какие-такие германцы?
Нинка дома так матом загнёт –
В дрожь бросает, трясётся геранька,
С мужиками работать – не мёд!
Заходилась от крика соседка,
Милой родиной стала Сибирь!
С мамой фото – из плюша в жакетках,
Снег пушистый нельзя позабыть!
Крик пронзал напряжённое небо
И под кожей мурашки вздувал.
Не нужны им Париж и Женева, –
Исторический голос призвал.
В палисаднике у георгинов,
В многоцветьи календул и астр
Распрощался навеки взгляд Нины
Незабудками горестных глаз.
Стон семьи под фамилией Герман
На осколки сон улиц прошил.
Им в Германии, нации верным,
Предназначено свыше дожить.
Миг взросленья – одной из трагедий,
Память – швейной машинкой в пыли.
Провожали в рыданиях соседей,
Немцев, ставших роднёй, – на Берлин!
(На фото справа – Нина Герман, слева моя мама Мария – белоруска)