Не бывает на свете точных вещей,
Ответов правильных не сыщешь.
Ты просто знаешь всё теперь,
Но ты же, задыхаясь, дышишь.
И смотришь вдаль с закрытыми глазами,
Кричишь в ночи с зашитым ртом.
Вдруг все безумные устали
Сидеть, склоняя головы на пол.
Растут деревья не высоко,
А, может, утопают вниз.
И говорить порой жестоко,
Но не жестоко ли молить?
Цвета дуги настолько разны,
Настолько ярки и милы.
И так цвета разнообразны,
Когда прозрачностью полны?
И так ли громок звонкий гром,
Ведь сам рождён из тишины.
И так ли страшно за столом
Родной и праведной семьи.
Любовь действительно так страстна,
И так печальна и глупа?
И неужель любить так важно?
Ведь формула её проста.
Ты боли чувствуешь под коркой,
Страшишься увидать в спине
Ножа, что лезвием по звонкой
Проскачет тоненькой доске.
А стоит ли бояться боли,
Пульсаций бешеных в душе.
Она - рычаг для каждой воли,
И силой станет в темноте.
И всё, что смысл имеет в мире,
Бессмысленно, бесстрастно, зыбко.
Ты словно с пистолетом в тире,
Мишени пробивая мимо.
Сидеть, прождав хоть лучик света
В коробке цинковой, слепой.
Сжимать в ладонях глину крепко,
И говорить, когда немой.
Писать изломанной рукой
По рваной старенькой бумаге.
Стучать по воздуху корой
Главы, что думает, едва ли?
Не бывает на свете точных вещей,
Ответов правильных не сыщешь.
Ты просто знаешь всё теперь,
И всё не нужно, пока дышишь.