Тяжёлые своды тюрьмы беспросветной,
Лишают надежды людей.
Невинных содержат в тюрьме той ужасной,
Их дни даже ночи темней.
От голода их неизменно качает,
Безжалостны к ним палачи.
Их каждый палач вдохновенно пытает,
Нередко их дни сочтены.
И бродят как тени по камерам мрачным,
И ноги едва волочат.
Властям бессердечным «обязаны» многим,
Об этом пока что молчат.
Здоровье своё ежечасно теряют,
В тюрьме не хотят их лечить,
Надсмотрщики им только смерти желают,
Но всё же боятся убить.
Боятся, что станут к ним души являться
Замученных ими людей.
Начнут по ночам в сны их часто вторгаться
И их обвинять: «Ты злодей!
Из ныне живущих ты самый ужасный,
И я проклинаю тебя!
Ты мерзкий, ты подлый жестокий опасный,
Трагичною будет судьба!»
Ещё правосудия очень боятся,
Хотя правосудия нет,
Они понимают, всё будет меняться,
Придётся держать им ответ.
Поэтому пленных и не убивают,
Им шкура своя дорога,
Лишь в пытках на них свою злобу срывают,
Ведь злоба их так велика.
Невинные часто о доме мечтают,
А ночью им снятся гробы.
Недвижные в этих гробах возлегают,
А рядом какие-то рвы.
Доносятся издали мощные взрывы,
Дома их нацисты бомбят;
Но, к счастью, не умерли душ их порывы,
Помочь своим близким хотят.
Вскочив, понимают, помочь не удастся,
Закрыты на сотни замков,
И снова на твёрдые нары ложатся,
Боясь уже виденных снов.
Невинных давно обменять обещали
На пленных уставших солдат,
Ведь часть тех солдат воевать заставляли,
Насильно отправили в ад.
Но, как оказалось, невинным наврали,
И их не хотят отпускать;
Напрасно надеялись, ждали, мечтали,
Свободы пока не видать.
Живётся им трудно, нередко не верят,
Что смогут увидеть родных.
Когда палачи за страданья ответят
Несчастных сограждан своих?
Возможно, свободы уже не увидят,
Здоровья не хватит у них.
Их втайне от близких в земле похоронят,
И скроют тот факт от родных.
Найдут ли когда-нибудь эти могилы
Сейчас невозможно сказать.
Свои преступления тёмные силы
Давно научились скрывать…