Пусть всем казалось, что красивей есть,
но я шептал, что моё место здесь,
где над асфальтом ледяная взвесь.
Возьми меня – я весь,
как на ладони.
И здесь нас похоронят,
стоит лечь.
Вода ручьем с моих сутулых плеч.
Спаси
меня,
ведь речь моя утонет
в потоке слов чужих,
чужих мелодий,
и сколько ни пытайся – не сберечь.
Как футболист, глотающий мельдоний,
глотаю воздух.
Под лопаткой брешь –
шрапнели атмосферных.
Пыл погони
за самым страшным
– за самим собой, –
и приступ кашля,
и сердечный сбой
как репетиция знакомого до боли
исхода.
Город мой
дымит трубой
уставшего завода.
Хочешь – пой,
пиши
(молчи, скрывайся) год от года:
всё растворится в мутных сточных водах
того, что называется судьбой.