Китом огромным из тумана
Как бы из времени веков,
На буйных волнах океана,
К нам остров выплывал Петров.
И две серебряные нити
Из - под кармы, как два крыла,
Несут к истокам всех событий
По рёбрам волн нас катера.
Вольной рыбой в берег сонный
Уткнулся катер, и стопой
Земли коснулся я исконной,
Холодной, мёртвой, колдовской.
В глубь острова тропа бежала,
Слышны туристов голоса.
Им бриз ленивый у причала
Раздул рубашек паруса.
Тут некогда цвела культура,
Мне в это верится едва,
Тот дивный остров, как скульптура,
Уснул в ладонях естества.
Шагаю стоптанной тропинкой,
Всё легче шаг, а миф ясней,
Сквозь иглы елей тонкой льдинкой
Небесный свет скользит с ветвей.
Вхожу под сень, где толпы тиса,
Как в рукопашной все сплелись
И в тишине глухого мыса
На тыщи лет уснула жизнь.
Моя фантазия взыграла.
И увела во глубь веков,
Где флейта тихо напевала
Среди воинственных костров.
Тут тень и мрак меня пленили,
Веков далёких пласт лежал,
И души воинов кружили,
И Демон вечности летал.
Мираж ли был? Иль сон глубокий?
Чей облик в памяти всплывал?
В какой -то век и век жестокий
Я здесь на острове бывал.
Тот мрак седой и мох на камнях,
Тот дикий свист и горький плач,
Всё слышал я, и в тех страданьях,
Вершил расправу мой палач.
И мне мерещилось в округе:
Глазницы трепетных теней,
Тяжёлый взгляд, как сталь упругий,
Маячил за спиной моей.
Там тлен лиан в ветвях змеился,
В застывших всполохах зари,
Сквозь тучи пращур появился,
Листнуть эпох календари.
Вдоль старины с нелёгким страхом,
Я пробираюсь в глубь времён,
Седая липа пахнет прахом,
И ствол уродством оплетён.
Тропинка в гору завиляла,
Среди изогнутых стволов,
И мхом обросшая лежала
Камней громада. Сколь веков.
Одно не ясно: рукотворно
Взлетел тот вал, или века
Катала камни так упорно
Природы умная рука.
За каждым камнем, мне казалось,
Был воин с луком в тыщи стрел.
Земля вся кровью пропиталась,
Степняк монгольский преуспел.
Кольцо сжималось до предела,
Чжурчжэни бились, что есть сил!
В бой женщины вступали смело,
Но враг безжалостно теснил.
И в ледяной воде недели
Сраженья длилось... Вот тогда
Тот звук воинственной свирели
Умолк средь моря на всегда.
Становьем воинов последним
Лишь этот остров дикий был,
Из волн кровавых приведеньем,
Как круг спасательный вдруг всплыл.
Могучий вождь, любимец Бога,
Средь мертвецов он, как колосс,
И не поддавшись всем тревогам,
Он заклинанья произнёс:
" Мой властелин тебя взываю
Ты осуди наш дикий край,
От ран я кровью истекаю,
Ты для меня открой свой рай.
А воинов, всех павших в битве,
В деревья тиса преврати.
Я миг земной отдам молитве
Здесь, в завершенном мной пути.
Услышал Бог слуги моленья,
Его могучая рука
В миг остров тот, без сожаленья,
В пучину сбросил на века.
Нам чичероне в кепке стильной
Легенды сыпал вкривь и вкось.
Тему в миф вплетал обильно,
Так на Руси у нас велось.
Страх слепой в душе гнездился,
И от избытка чёрных дум
Плывут из мрака чьи -то лица, Эпох далёких слышен шум.
И сколь душа моя, не знаю,
Реинкарнаций всех прошла,
Из дна сознанья извлекаю,
Кровавых дней былых дела.
Шагаю дальше. Осторожно
Ступаю босою ногой,
Во мраке видеть мне не сложно:
Родник блеснул передо мной.
Моя душа затрепетала
Я помню, помню здесь бывал!
Принцесса раны обмывала,
От жгучей боли я страдал.
Губами в миг припал к истоку,
Вода как прежде солона,
Мой бред лучом слетел к востоку ,
Очнулся я, как ото сна.
Исчезли смутные виденья,
Мир стал опять самим собой,
Мираж исчез, как приведенья,
Растаял в дымке голубой.
Прощаясь с островом Петровым,
Я горсть земли в руке несу,
В его обличии суровом
Я видел всех эпох красу.
Спокойно спи легенда века,
Жемчужина приморских скал,
Под чутким оком человека,
Для тем научных пьедестал.
На дне морском он пять столетий
Пролежал средь островов,
И спустя годов, так двести,
Открыл его нам граф Петров.
Я уплывал, чтоб вновь вернуться
Под сени вечного шатра,
И в мир фантазий окунуться,
Шагнуть с сегодня во вчера.
Приморье. Владимир Подскребко. 2009год