А потом опять бронзоветь дубам,
лить берёзам чистое золото,
розой в инее сверкать, стыть губам
вместе с синим в белом кружеве, холодом.
Утром слушать хрупкость первого льда,
над Невой стоять, над тёмной водой,
наблюдать, как побледнеет звезда
над Адмиралтейства иглой.
Замерев, смотреть как сводят мосты,
просыпаются от солнца дворцы,
шпили города, колокола и кресты,
и кирпичных стен и башен зубцы,
и тропинки, что шуршат под ногой,
и Михайловского сада ажур…
И такой в саду от утра покой
меж белеющих, из камня, фигур...