ВО ИМЯ ОТЦА И СЫНА
Есть мнение, что о покойных говорить надо или хорошо, или – ничего. Умирают люди, а художники бессмертны, поэтому говорю о вечно живых...
Леонид Андреев, наш классик, написал много, и о нем написано много, немало публикаций о писателе сегодня можно найти в интернете, например, на сайте Lib.Ru/Классика: Андреев Леонид Николаевич: Собрание сочинений; http://az.lib.ru/a/andreew_l_n/text_0001.shtml - Алфавитный указатель произведений [2005]. Критика; http://az.lib.ru/a/andreew_l_n/text_0500.shtml
И. Ф. Анненский. Иуда (Иуда, новый символ) [1909] Критика. Комментарии.
Там же: 1. Обаяние Достоевского. 2. Искусство Леонида Андреева. 3. Зарождение Иуды; Нурмин. Леонид Андреев. "Дневник Сатаны". [1921] Критика и др.
Далеко не полный список авторов, высказавших свое мнение о нем и его творчестве, привожу ниже.
• Рецензия в журнале "Красная новь" за 1921 год.
• Айхенвальд Ю.И. Леонид Андреев [1910].
• Арабажин К.И. Леонид Андреев. Итоги творчества.
• Белый А. Андреев [1909]. Призраки хаоса. Второй том. Смерть или возрождение? "Анатэма". Цикл "О писателях"
• Богданович А.И. "В Тумане" Андреева и "Одна за многих" [1908].
• Волошин М.А. Леонид Андреев и Феодор Сологуб [1907].
• Альманах "Шиповник", кн. III. "Тьма", рассказ Л. Андреева.
"Навьи чары", роман Ф. Сологуба, часть I.
• Волошин М.А. Некто в сером [1907]. "Жизнь Человека" Леонида Андреева. (Альманах "Шиповник"), "Иуда Искариот и др." Его же. (Сборник "Знания", кн. XVI).
• Волошин М.А. "Елеазар", рассказ Леонида Андреева [1907].
• Воровский В.В. Леонид Андреев [1910].
• Гиппиус З.Н. Последняя беллетристика [1903].
• Гиппиус З.Н. Летние размышления [1904].
• Гиппиус З.Н. Братская могила [1907].
• Леонид Андреев. Рассказы. Л. Зиновьева-Аннибал. Трагический Зверинец, Тридцать три урода, Сборник "Знания XVI", "Ссыльным и заключенным" (изд. "Шиповника") и многие, многие другие.
• Глинка А.С. О мотивах страха смерти и страха жизни (1906).Леонид Андреев.
• Гроссман Л.П. Беседы с Леонидом Андреевым [1921]. Мемуары, Критика
(О Ф. М. Достоевском).
• Иванов-Разумник Р.В. О смысле жизни.[1910] 594k Философия
Ф. Сологуб, Л. Андреев, Л. Шестов.
• Короленко В.Г. О сборниках товарищества "Знание" за 1903 г.
• Либрович С.Ф. Обвинительный акт против Леонида Андреева [1908].
• Мережковский Д.С. В обезьяньих лапах [1908] (о Леониде Андрееве)
• Мережковский Д.С. Сошествие в ад [1908].
• Минский Н.М. Абсолютная реакция [1937]. Леонид Андреев и Мережковский.
• Михайловский Н.К. "Рассказы" Леонида Андреева. Страх жизни и страх смерти [1900].
• Троцкий Л.Д. О Леониде Андрееве [1902].
• Философов Д.В. Вокруг и около Андреева [1908]. О пьесе "Царь-голод" Леонида Андреева.
• Философов Д.В. Рассказ о семи повешенных [1908]. Издание Леонида Андреева, в 5-м альманахе "Шиповника".
• Философов Д.В. Мания величия [1909]. Против Леонида Андреева.
• Философов Д.В. Повседневный героизм [1909]. О пьесе "Анатэма" Леонида Андреева.
• Шулятиков В.М. Новая сцена и новая драма [1909].Критика
1. <О "рейнгардовском" театре>
2. <О творчестве Леонида Андреева>
• Шулятиков В.М. Неаристократическая аристократия [1909]. Критика
(Гиппиус, Мережковский, Арцыбашев, Андреев).
• Шулятиков В.М. "Рассказ о семи повешенных" Л.Андреева: исторический контекст [2009] Критика. Комментарии(к вопросу о прототипичности женских персонажей).
Авторы: М. В. Михайлова, В. И. Шулятиков (Москва).
Орловский текст российской словесности. Материалы Всероссийской научной конференции. (5-6 октября 2009 года). Орел, 2010. с. 115 - 123
Об авторе:
• М. Горький. Леонид Андреев [1923].
• А. Андреев (Андрей Волховской). Вместо венка [1919].
Отклик родного брата на смерть писателя.
• Д. П. Святополк-Мирский. Леонид Андреев [1926].
Глава книги "История русской литературы с древнейших времен до 1925 года ".
• Андреев Л. Н.: биобиблиографическая справка [1990].
• Автобиографическая справка [1910].Мемуары
• Леонид Андреев у Л. Н. Толстого [1910]. Публицистика.
• Венгеров С.А. Андреев Л. Н. [1911].
• Замятин Е.И. Л. Андреев [1922].
• Скиталец Леонид Андреев [1923]. Мемуары.
• Телешов Н.Д. Леонид Андреев [1943].Мемуары.
• Чулков Г.И. Леонид Андреев [1930]. Мемуары.
О постановках пьес Андреева:
• Евреинов Н.Н. О постановке "Анфисы" [1909].
Критика. "Аполлонъ", N 2, 1909. О постановке пьесы Леонида Андреева.
• Евреинов Н.Н. О постановке "Анатэмы" [1909].Критика. "Аполлонъ", N 3, 1909. О постановке пьесы Леонида Андреева.
Смотрите также:
• Сочинения Леонида Андреева в PDF-архиве 10 книг: пьесы, рассказы, воспоминания о нем, переводы пьес на английском языке.
***
Леонид Андреев, уже во время творчества М. Горького - признанный классик, показывает в своих многотомных сочинениях силу духовности человека как части природы и неразрывную его связь с остальной природой.
Отрывок из романа "Иуда Искариот"
- Что же мне говорили об уме Иуды из Кариота? Это просто дурак, очень скучный дурак.
- Что! - кричит Иуда, весь наливаясь темным бешенством.- А кто вы, умные! Иуда обманул вас - вы слышите! Не его он предал, а вас, мудрых, вас, сильных, предал он позорной смерти, которая не кончится вовеки. Тридцать Серебреников! Так, так. Но ведь это цена вашей крови, грязной, как те помои, что выливают женщины за ворота домов своих. Ах, Анна, старый, седой, глупый Анна, наглотавшийся закона,- зачем ты не дал одним серебреником, одним оболом больше! Ведь в этой цене пойдешь ты вовеки!
- Вон! - закричал побагровевший Каиафа. Но Анна остановил его движением руки и все так же равнодушно спросил Иуду:
- Теперь все?
- Ведь если я пойду в пустыню и крикну зверям: звери, вы слышали, во сколько оценили люди своего Иисуса, что сделают звери? Они вылезут из логовищ, они завоют от гнева, они забудут свой страх перед человеком и все придут сюда, чтобы сожрать вас! Если я скажу морю: море, ты знаешь, во сколько люди оценили своего Иисуса? Если я скажу горам: горы, вы знаете, во сколько люди оценили Иисуса? И море и горы оставят свои места, определенные извека, и придут сюда, и упадут на головы ваши!
- Не хочет ли Иуда стать пророком? Он говорит так громко! - насмешливо заметил тот, у которого было птичье лицо, и заискивающе взглянул на Каиафу.
- Сегодня я видел бледное солнце. Оно смотрело с ужасом на землю и говорило: где же человек? Сегодня я видел скорпиона. Он сидел на камне и смеялся и говорил: где же человек? Я подошел близко и в глаза ему посмотрел. И он смеялся и говорил: где же человек, скажите мне, я не вижу! Или ослеп Иуда, бедный Иуда из Кариота!
Отрывок из рассказа «Что видела галка»
- Говорил тебе, не тронь. Видишь, попа везу. Эх ты, ворона!
Галка оскорбленно каркнула, но ни ее, ни говорившего не слыхали те,
что стояли друг перед другом.
- Ныне Христос родился, а что вы делаете, душегубы, разбойники!-
произнес тихий, старческий голос.
Молчание.
- Я, недостойный служитель Бога, святые дары везу к умирающему. И вы
будете умирать, к кому вы на суд пойдете?
Молчание, только хрустнула ветка под шевельнувшейся галкой.
- Любить друг друга заповедал Христос, а что вы делаете? Христианскую
кровь проливаете, души свои губите. Убиенные войдут в царствие небесное, а
вы?
Колена высокого подогнулись, и он упал ниц. Быстро последовал за ним и
товарищ. Так лежали они в снегу, не чувствуя, как коченеют их пальцы, а над
ними звучал тихий, старческий голос:
- Не мне поклонитесь, а Ему милосердному, который меня послал к вам
навстречу. Он, человеколюбец, простил душегубца и татя.
- Батя, прости,- прошептал высокий.
- Прости, батя, не будем, ей-Богу, больше не будем,- присоединился
второй, поднимая голову.
Священник молча повернулся и пошел к саням.
* * *
По такому же пути пошел его сын, Д. Андреев, но - дальше и глубже. Его стихи и поэмы светятся духовной связью с господом. После прочтения «Ленинградского апокалипсиса» становится понятным, что написанное и показанное о Ленинграде до Д. Андреева – только разрозненные частички великого целого, раскрытого в «Апокалипсисе». О И. Грозном тоже глубинно и обширно – всеохватывающе сказано у Д. Андреева в его трилогии «Гибель Грозного».
Стихотворение «Гипер-пеон» у поэта звучит как откровение (апокалипсис).
ГИПЕР-ПЕОН
О триумфах, иллюминациях, гекатомбах,
Об овациях всенародному палачу,
О погибших и погибающих в катакомбах
Нержавеющий и незыблемый стих ищу.
Не подскажут мне закатившиеся эпохи
Злу всемирному соответствующий размер,
Не помогут - во всеохватывающем вздохе
Ритмом выразить величайшую из химер.
Ее поступью оглушенному, что мне томный
Тенор ямба с его усадебною тоской?
Я работаю, чтоб улавливали потомки
Шаг огромнее и могущественнее, чем людской.
Чтобы в грузных, нечеловеческих интервалах
Была тяжесть, как во внутренностях Земли,
Ход чудовищ, необъяснимых и небывалых,
Из-под магмы приподнимающихся вдали.
За расчерченною, исследованною сферой,
За последнею спондеической крутизной,
Сверх-тяжелые, транс-урановые размеры
В мраке медленно поднимаются предо мной.
Опрокидывающий правила, как плутоний,
Зримый будущим поколеньям, как пантеон.
Встань же, грубый, неотшлифованный, многотонный,
Ступенями нагромождаемый сверх-пэон!
Не расплавятся твои сумрачные устои,
Не прольются перед кумирами, как елей!
Наши судороги под расплющивающей пятою,
Наши пытки и наши казни запечатлей!
И свидетельство о склонившемся к нашим мукам
Уицраоре, угашающем все огни,
Ты преемникам - нашим детям - и нашим внукам -
Как чугунная усыпальница, сохрани.
1951
* * *
Даниилу Андрееву, сыну великого русского писателя, тоже великому русскому писателю, на долю выпала репрессия по доносу на него и - жизнь в ГУЛаге. Написанное до ареста уничтожено. «Роза Мира», - изотерическое исследование духовности природы, созданная в тюрьме, на клочках бумаги (об этом сказано в биографии писателя), появилась в печати в 90-е годы. До нас дошли и его художественные книги «Русские боги» - стихи, поэмы и драма в стихах «Железная мистерия».
Отец и сын творили не только умом и сердцем, но и духовидением, осмысливая увиденное умом и пропуская его через сердце. Л. Андреев мало известен сегодня. Д. Андреева почти не знаем: автор «Розы мира» понятен лишь читателю, знакомому с изотерической литературой, а книга его стихов и поэм мало известна читателю. Проза Л.Андреева духовна – в каждой детали чувствуется присутствие влияния на нас Бога, а у Д. Андреева – не только присутствие Бога, а и причины, и следствия этого присутствия показаны.
Наши писатели говорят, что Д. Андреев выдумал свой религиозный мир, а автор-духовидец в своих стихах сожалеет, что его видение потомки примут за выдумку – он и это предвидел.
* * *
Д. Андреев по своей одаренности - достойный преемник отца в нашей литературе – он глубже, выше и шире, во всем своеобразен: совершенно в ином свете говорит о людях, уже известных читателю. В примерах привожу строфы из его творчества, показывая их стилистические особенности: создавая новые формы, он не разрушал прежние, а совершенствовал их.
В стихотворении «Грибоедов» - «Русские боги», стр. 25.
Бряцающий напев железных строф Корана
Он слышал над собой сквозь топот тысяч ног…
Тогда влачили труп по рынкам Тегерана,
И щебень мостовых язвил лицо и жег.
Это – пример строфы, и в ней - ход мысли стихотворения.
«Гумилев» «Русские боги», стр. 27, – стихотворение раскрывает суть творческой личности поэта Гумилева – стихотворение написано от его лица.
«…Ах, зачем эти старые сны:
Бури, плаванья, пальмы, надежды,
Львиный голос далекой страны,
Люди черные в белых одеждах…
Там со мною, как с другом, в шатре
Говорил про убитого сына,
Полулежа на старом ковре,
Император с лицом бедуина…»
В стихотворении «Хлебников» «Русские боги», стр. 28, – дан в новом вИдении развернутый портрет сути и скитаний поэта.
Как будто музыкант крылатый –
Невидимый владыка бури –
Мчит олимпийские раскаты
По сломанной клавиатуре.
Аккорды… лязг… И звездный гений,
Вширь распластав крыла видений,
Вторгается, как смерть сама,
В надтреснутый сосуд ума.
В стихотворении «Василий Блаженный» «Русские боги», стр. 80, - по-новому раскрыт духовный подвиг нашего святого.
На заре защебетали ли
По лужайкам росным птицы?
Засмеявшись ли причалили
К солнцу алых туч стада?..
Есть улыбка в этом зодчестве,
В этой пестрой небылице,
В этом каменном пророчестве
О прозрачно детском «да».
В стихотворении «У памятника Пушкину» Русские боги», стр. 91, – в портрете совмещены будто бы несовместимые качества гения. (Любви и творчества магический кристалл).
Повеса, празднослов, мальчишка толстогубый,
Как самого себя он смог перебороть?
Живой парнасский хмель из чаши муз пригубив,
Как слил в гармонию России дух и плоть?
В поэме «Симфония городского дня» «Русские боги», стр. 94, – изображена «музыка» социалистического дня. «Будничное утро».
Еще кварталы сонные
дыханьем запотели;
Еще истома в теле
дремотна и сладка…
А уж в домах огромных
хватают из постелей
Змеящиеся, цепкие
щупальца гудка.
В поэме «Темное видение» «Русские боги», стр. 114, – изображена лубочность и изнанка социального праздника. «Праздничный марш».
Всю ночь
плотным кровом
Плат туч
кутал мир.
И вот
луч багровый
Скользнул
в глубь квартир.
В стихотворении «Размах», «Русские боги», стр.137, – изображено «наших планов громадье», но с русским духом.
Есть в медлительном духе русских
Жар, расплавливающий любой лед:
Дно всех бездн испытать в спусках
И до звезд совершить взлет.
В поэме «Ленинградский Апокалипсис» «Русские боги», стр. 148, – всеохватывающая история России – на примере осажденного Ленинграда. «Русской октавой» назвал эту строфу автор, варьируя ее в других поэмах.
Ночные ветры! Выси черные
Над снежным гробом Ленинграда!
Вы – испытанье; в вас награда;
И зорче ордена храню
Ту ночь, когда шаги упорные
Я слил во тьме Ледовой трассы
С угрюмым шагом русской расы,
До глаз закованной в броню.
Пятистопный ямб классической октавы Андреевым преобразован в четырехстопный – приближен к разговорной форме. Рифмовка тоже своя – оригинальная, создающая музыкально-речевой аккорд: дактилическая рифма первой строки с пятой строкой – создает иллюзию трехсложного размера, передавая напевность русской речи, женская рифма второй и третьей строки (6 и 7) - сохраняет напевность разговорной речи, а мужская рифма четвертой и восьмой строк – создает утверждение сказанному. Это музыкально-речевой аккорд.
А в инфрамире свой город защищал Петр Великий:
Там, где враждебное созвездие
Сгорало медленно в зените,
Струя оранжевые нити
И золотые капли слез,
Лик венценосного наездника
Средь рыжих туч на небе черном
Мелькнул, как выхваченный в горном
Хребте немыслимый утес.
Но Боже! Не верховным воином
Он бушевал в бою всемирном:
Кто искус длит в краю эфирном,
Тот не вершитель наших сеч;
Нет: он удвоенным, утроенным
Был грузом призрачным придавлен,
Громадой царства был оставлен
Ее держать, хранить, стеречь.
Она дрожала, гулко лязгая,
В кромешной ярости зверея,
А он, бессмертный, не старея,
Не мог, не смел разбить оков:
Немыслимая тяжесть адская
Ему давила плечи, выю,
Гнела на мышцы вековые
Кариатиде трех веков.
Я видел снизу угол челюсти,
Ноздрей раздувшиеся крылья,
Печать безумного усилья
На искажающемся лбу,
И взор: такого взора вынести
Душа не в силах – слепо-черный,
Сосущий, пристальный, упорный –
Взор прозревающей судьбы.
В нем было все, чем зачарована
России страшная дорога:
Гордыня человекобога
И каменная слепота
Могучих воль, навек прикованных
К громаде мировой державы,
Весь рок кощунств ее и славы,
Ее меча, - венца, - щита.
Поэт-гений – духовидец рисует демона великодержавия:
Расторгнув строфы благостройные,
Оно в мой сказ вошло, как Демон.
Теперь я знаю, кто он, с кем он,
Откуда он, с какого тла:
Он зрим сквозь битвы многослойные,
Но очертить его не властен
Ни наших знаний кодекс ясный,
Ни рубрики добра и зла.
Он был свиреп и горд. Змеиная
Взвивалась шея к тучам бурым,
И там, в подобных амбразурам
Прорывах мчащихся, на миг
Глаз сумрачного исполина я
Узрел, как с низменных подножий
Зрят пики гор, и не похожий
Ни на кого из смертных лик.
В зрачке, сурово перерезанном,
Как у орла, тяжелым веком,
Тлел не вместимый человеком
Огонь, как в черном хрустале…
Какая сталь, чугун, железо нам
Передадут хоть отголосок
От шороха его присосок
И ног, бредущих по земле?
Поэт описывает в земном измерении нашу борьбу с земным врагом:
Дрожа, я прянул в щель. В нем чудилось
Шуршанье миллионов жизней,
Как черви в рыбьей головизне
Кипевших меж волокон тьмы…
Господь! Неужто это чудище
С врагом боролось нашей ратью,
А вождь был только рукоятью
Его меча, слепой, как мы?
Поэт показывает нашего инфрафизического врага:
Так кто же враг?.. И на мгновение
Я различил, что Запад чадный
Весь заслонен другой громадой,
Пульсирующей… что она
В перистальтическом движении
Еще грозней, лютей, звериней,
Чем тот, кто русскою твердыней
Одетый, борется без сна.
А вот – горестное предвидение поэта:
Язвящее, простое горе я
Изведаю в тот день далекий,
Когда прочтут вот эти строки
Глаза потомков, и – не весть,
А мертвенную аллегорию
Усмотрят в образе гиганта.
Он есть! Он тверже адаманта,
Реальней нас! Он был! Он есть!
В стихотворении «Святорусские духи» «Русские боги», стр. 200, – дохристианство.
Народная память хранит едва
Деяния и слова
Тех, кто ни почестей, ни торжества
Не пожинал искони;
Громом их доблести не сотрясен
Сумрачный строй времен;
Дальним потомкам своих имен
Не завещали они.
В стихотворении «Родомыслы» «Русские боги», стр. 202, – народные духо-водители. «О полузабытых».
А в мутно-дымном зеркале истории
Мятутся, реют, мчатся ночь и день,
Как тени туч на диком плоскогории:
Гигантов тень.
В поэме-трилогии «Гибель Грозного» «Русские боги», стр. 205, – историческая драма – духо-взгляд изнутри. «Подмена». Вариант «Русской октавы».
Помнит Русь века многометельные,
Но ветрами бедствий, зол и вин
К ней вторгались бури запредельные
Так открыто – только сквозь один.
В веке том нет ясного луча,
Дым пожаров небо заволок,
И – смотри: двоится, трепеща,
Летописный выкованный слог.
28
Он научит! Письмена небесные
Впишет он в кромешные сердца!
Он поднимет сонмы душ безвестные
До сиянья Отчего лица!
Он любовь, смиренье, лепоту,
Божью правду водворит везде,
Чтоб весь мир взирал на землю ту,
Светлотой подобную звезде.
8
Вероломства их и лжепокорности
Не стерпел кротчайший из царей:
Трон и град он бросил ради горницы
В самом верном из монастырей.
Он, чьей славой свергнута Казань!
Он, чья ласка для Руси - как мед!
Он, о ком народная сказань
До суда Христова не умрет!..
Невозможно в коротком обзоре объять необъятное – таковым является духовно-поэтический мир Д. Андреева.
С уважением к читателю,
Юрий МЕДНЫХ.