Ни кричать, ни плакать не было сил.
Лишь упала, словно кто подкосил,
и, лицом серея, лежала ничком,
превращаясь в земли влажноватый ком,
чтоб быть брошенной в ямы чёрный провал:
он так звал оттуда, так сильно звал.
Чтоб на веки вечные рядом с ним,
чтобы с ним, сердечным, лишь с ним одним...